Узнайте, есть ли в вашем регионе общественные организации, защищающие больных. Можете обратиться сначала туда — вам подскажут, что делать и, возможно, помогут.
Если по вине врачей произошло самое страшное и родственники умершего обращаются в прокуратуру, происходит, как правило, следующее. Пока прокуратура рассматривает обоснованность претензий, в ЛУ назначается внутриведомственная комиссия. Врачи действуют по давно отработанной схеме. Лечащему врачу объявляют выговор, переводят на другую работу и т. п. При этом его предупреждают, мол, «раскроешь рот — хуже будет». Следствие использует выводы ведомственной комиссии, проводит судебно-медицинскую экспертизу, которая подчинена… Минздраву [10].
Пока судебно-медицинская экспертиза не будет подчинена Министерству юстиции (как в демократических странах), на справедливость рассчитывать не стоит.
По статистике, «врачебные дела» до суда практически не доходят. Во всех странах мира юристы единогласно признают категорию споров «врачебная ошибка» самой сложной по доказуемости. Медицинский клан стоит за своих членов «насмерть». Не существует действительно независимой медицинской экспертизы. Мало смелых и «денежных» истцов с активной жизненной позицией и, как следствие, юристы не имеют практики в таких делах [11].
Но если вы все же решили идти до победного конца, оптимальным следующий порядок действий [10].
1. Подать заявление в прокуратуру на привлечение к уголовной ответственности медицинского учреждения (а не врача).
2. После признания заявителя потерпевшим, его должны признать гражданским истцом, как правило, в месячный срок.
3. Если такое решение затягивается, можно подавать в суд на юридическое лицо, виновное в этом.
4. Если у заявителя есть деньги, то после принятия решения о возбуждении уголовного дела сразу же обратиться в один из центров независимой судебно-медицинской экспертизы.
5. Для принятия судом решения о возмещении материального ущерба и морального вреда, необходимо собирать все медицинские документы, квитанции, чеки на лекарства, документы, подтверждающие реальные расходы. Кроме того, очень важно, чтобы все жалобы больного и все назначения врача были точно записаны в истории болезни (амбулаторной карточке). Необходимо проверять то, что пишет в карточке (истории болезни) врач, а если надо, то и требовать внесения в карточку тех или иных жалоб на здоровье или назначений, сделанных врачом только в устной форме.
В новые Уголовные кодексы некоторых стран СНГ уже внесены статьи, регламентирующие ответственность врачей и защищающие права пациентов. В России, например, это следующие статьи: 109 — причинение смерти по неосторожности, 118 — причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, 122 — заражение ВИЧ, 124 — неоказание мед. помощи, 235 — незаконное занятие частной медицинской практикой, 236 — нарушение санитарно-эпидемических правил, 163 — вымогательство, 290 — получение взятки, 292 — служебный подлог, 293 — халатность и др.
В России открывается сеть юридических консультаций «Право на здоровье» в рамках одноименной программы с участием Федерального Союза адвокатов.
Особо надо сказать о патологоанатомической службе (ПС). Только вскрытием точно устанавливается причина смерти. Отсюда понятно, почему врачи-чиновники в свое время немало постарались, чтобы патологоанатомы работали под их «патронажем». Отделения патологоанатомии в СССР и еще недавно во всех странах СНГ входили в систему ЛУ, подчиняясь их главврачам. В Украине и, на сколько мне известно, в России ПС формально вывели из структуры ЛУ, оставив ее в системе МЗ. Это, конечно же, не более, чем отвлекающий маневр и никоим образом не сняло проблемы.
Врач — пациенту:
— Все нормально, через недельку вас посмотрит Петр Иванович.
— А кто это?
— Наш патологоанатом.
Прозекторские, как правило, находятся вместе с моргами на территориях ЛУ. Это приводит к косвенной зависимости патологоанатомов от начальников ЛУ. Кроме того, позволяет установить врачам-клиницистам тесные неформальные отношения с работниками ПС. Врачи всячески стремятся придать таким отношениям статус дружеских. Такая «дружба», конечно же, подкрепляется материально. Врачам, виновным в смерти больного, необходимое экспертное заключение, надо полагать, обходится недешево. Поэтому в дружбе заинтересованы обе стороны.
А главное — у Минздрава в руках остались все «рычаги» для обеспечения сокрытия правды и обеспечения «красивой» статистики.
Читать дальше