Мария Телешевская: Учитесь властвовать собой.

Еще более впечатляющий случай приводит профес­сор Р. А. Лурия. По его описанию, у известного терапев­та лечилась на протяжении многих лет больная. У нее было такое чувство уважения и доверия к врачу, какое обычно возникает у друзей и единомышленников.Тера­певт как-то выслушал ее сердце и сказал: «Что-ж, у вас все в полном порядке! Умирать рановато, а если умрем, так уж вместе!»

Этой же ночью профессор скоропостижно скончался. Находясь под впечатлением слов, произнесенных челове­ком с незыблемым для нее авторитетом, больная поте­ряла покой, непрерывно ожидая ухудшения состояния. И, действительно, вскоре она погибла. В этом случае, без сомнения, роковую роль сыграли слова, вызвавшие мысль о смерти, глубокая убежденность в том, что опытнейший специалист, лечивший ее долгие годы, не мог ошибиться в пред­сказании исхода болезни.

Таким образом, очень многие болезни, как сви­детельствуют факты, по­черпнутые из многолетней практики,возникают путем самовнушения. Но ведь это означает, что и лечить их можно и нужно с по­мощью внушения и само­внушения, помогая людям мобилизовать свою волю и разум на борьбу с недугами, вызванными не столько органическими нарушениями нерв­ной системы, сколько воображением и особым эмоциональ­ным состоянием, «срывом эмоций», их перенапряжением.

Французский писатель Жан Ришар Блок в начале Отечественной войны был эвакуирован из Москвы в Казань в безнадежном состоянии, с тяжелым воспалением легких. К великому удивлению врачей, Блок начал поправляться. После выздоровления он рассказывал: «Я беспрерывно напрягал свою волю и твердил себе: Нет! Я не умру, я не хочу умереть до победы! Нет, я ни за что не соглашусь умереть вдали от Франции! Нет! Я непременно должен выздороветь! Нет, я ни за что не соглашусь умереть вдали от Франции до победы! Вот так я и пересилил смерть!» [2] В. Финк. Литературные воспоминания. М., 1963, стр. 264

Этот убедительный пример влияния самовнушения на моральное состояние и весь организм человека весьма типичен, когда мы имеем дело с волевыми, тренирован­ными людьми. Но ведь в нем на чашах весов лежали жизнь и смерть. А как часто мы отравляем жизнь себе и окружающим по пустякам, по глупости, исключительно из-за неумения мобилизовать себя, свою волю, или не­желания взять себя в руки.

Психотерапия исходит из того, что многие, так назы­ваемые психогенные болезни, развиваются как следствие страха, тревоги, мыслей о тяжести имеющихся наруше­ний, мыслей, возникающих от внушения и самовнушения.

Врач-психиатр обращает против такого рода больных то же средство — внушение и самовнушение в форме ле­чебных воздействий и в форме психотерапии, на воору­жении которой находится большое количество различ­ных приемов и методов.

Ни в какой другой области медицины врач не использует в такой мере целебное свойство слова, как в пси­хотерапии. Чтобы помочь больному, врач должен разобраться в его состоянии, особенностях жизненных обстоя­тельств, в самой личности. Из отдельных, нередко разрозненных фактов, он составляет ясную картину, успо­каивает и объясняет больному, результатом чего явилось данное заболевание, показывает возможный выход из создавшейся ситуации. В психотерапии, как нигде, по­нять причину невроза — значит наполовину победить его.

Одним больным достаточно такой рассудительной беседы, другим бывают необходимы несколько сеансов гипноза, на фоне которого повышается внушаемость и больной становится более податлив требованиям врача. Иногда врач обучает больного ряду приемов, которые раз­вивают самообладание, самоконтроль, самодисциплину.

Какие это приемы и методы, как и отчего возникают неврозы и каким образом их удается преодолеть — об этом пойдет разговор в следующих главах.

Пожалуй, самый изобретательный романист не при­думает ситуации, подобной той, что приключилась в жиз­ни Павла Н. Ему предстояло явиться на званый обед в дом своей невесты Машеньки. Уже два года они дружили и недавно решили быть вместе, но возражения ро­дителей неожиданно осложнили все... Еще бы! Профес­сорская дочка и вдруг выходит замуж за парня из дерев­ни Заброды. Где они, эти Заброды? Их, наверное, не най­дешь на самой крупномасштабной карте...

Маше были чужды родительские предрассудки. Ей даже стыдно было говорить обо всем Павлуше, но и скрывать от близкого человека неожиданных осложне­ний она не хотела. Тем более, что кичливым родителям пришлось смириться с непреклонным решением един­ственной дочери: «Никого другого! Только он!».