Иэн Стюарт - Математические головоломки профессора Стюарта

– Мой дорогой Ватсап, сколько раз я просил вас не спешить с необоснованными выводами.

– Но ведь способов на самом деле тысячи, Сомс!

Детектив коротко кивнул.

– Я имел в виду не эти выводы, Ватсап. Неужели вы правда думаете, что выбор порядка складывания имеет хоть малейшее значение?

Я хлопнул ладонью по лбу.

– Вы хотите сказать… что порядок безразличен? – но Сомс в ответ лишь возобновил прерванную атаку на дымоход.

Как работает фокус Гудунни? Ответ см. в главе «Загадки разгаданные».

Математика с одним из самых странных, на мой взгляд, имен звали Герман Цезарь Ганнибал Шуберт (1848–1911). Он был зачинателем исчислительной геометрии – области геометрии, которая занимается подсчетом того, сколько прямых или кривых, определяемых алгебраическими уравнениями, удовлетворяют тем или иным условиям. Вероятно, его родители желали сыну великого будущего, но никак не могли разобраться, на чьей они стороне.

Казалось бы, эти два треугольника имеют одинаковую площадь, а именно (13 × 5)/2 = 32,5. Но один из них имеет вырез с одной из сторон, так что чертеж доказывает, что 31,5 = 32,5. Что здесь не так (если, конечно, здесь и правда что-то не так)?

Ответ см. «Загадки разгаданные».

Копыта скользили по мокрой глинистой дороге. Кэб со скрипом обогнул угол, едва не задев тачку, нагруженную картофелем. Кэбмен не спеша промокнул лоб грязной тряпицей.

– Господи, начальник! Мне уж показалось, что еще немного, и вместо картошки у нас будут чипсы! [9] Это не анахронизм: Джозеф Малин открыл в Лондоне первую лавку, где торговали жареной рыбой и чипсами, в 1860 г. Вообще-то с этим деликатесом Британию познакомили в XVI в. еврейские беженцы из Испании и Португалии, называвшие блюдо pescatofrito, то есть зажаренная до хрустящей корочки рыба. Чипсы были добавлены позже. – Прим. авт.

– Поезжайте, не стойте! Получите гинею, если домчите во весь опор, невзирая на препятствия!

Наконец мы на месте. Я выпрыгнул из кэба, бросил человеку на козлах несколько монет и метнулся мимо ошарашенной миссис Сопсудс в дверь, вверх по лестнице и дальше, в квартиру Сомса. Ворвался без стука.

– Сомс! Это ужасно! – выдохнул я. – Мои…

– Ваших кошек украли.

– Умятнули, Сомс!

– Вы, конечно, хотите сказать «умыкнули»?

– Да нет, их выманили при помощи пучка кошачьей мяты на веревочке.

– Откуда вам это известно?

– Котнеппер его бросил.

Сомс остро взглянул на меня.

– Необычно. Не похоже на него. Совсем на него не похоже.

– На него?

– Да. Он вернулся.

Я подошел к окну.

– Да, вернулся. Но сейчас вряд ли подходящее время для жареных каштанов, Сомс.

– Ватсап, вы в своем уме?

– Вернулся старик, который обычно продает жареные каштаны с тележки напротив вашего дома, – объяснил я. – Вчера его не было, но сегодня он здесь. Я решил, что вы говорите о нем.

– Вы решили, – язвительно передразнил Сомс. – Не нужно решать, Ватсап. Нужно анализировать факты и делать выводы. С помощью дедукции .

Я понял, что это были не просто общие слова. Сомс явно хотел, чтобы я сделал какие-то вполне конкретные выводы.

Я втайне горжусь, откровенно говоря, своей необычайной чувствительностью к настроениям Сомса, поэтому после некоторых раздумий я припомнил, что несколько дней назад застал его за сбором небольшого арсенала из пистолетов, винтовок и ручных гранат. Теперь же меня осенило, что у Сомса, возможно, возникли проблемы. Я изложил свою гипотезу, и он кивнул.

– Как будто призрак прошлого поднялся из могилы и высасывает жизнь из множества людей, – сказал он.

– Да? – сказал я. – О чем вы говорите, Сомс?

– Подлый и опасный злодей, Веллингтон преступного мира.

– Может быть, вы хотели сказать «Наполеон»? Это, наверное, было бы более подходящее сравнение. Герцог был совершенно…

– Он носит резиновые сапоги-веллингтоны, – объяснил Сомс. – С чрезвычайно распространенным рисунком на подошве, чтобы замаскировать свои отпечатки. Вообще, он мастер маскировки. Он беспрепятственно приходит и уходит через запертые двери. Он легко получает доступ к любому политику, очаровывает его жену, и задолго до того, как наши пути впервые пересеклись, его уши торчали в Англии из каждого преступного замысла. Но мне сверхчеловеческим усилием удалось выследить его, собрать убедительные доказательства и разрушить созданную им сеть преступных банд. Он бежал из страны, и я наивно считал, что ему конец. Но теперь я убедился, что он просто притаился на время. Он вернулся и возобновил свою гнусную деятельность. И теперь он перешел на личности.