Джордан Элленберг - Как не ошибаться. Сила математического мышления

Наше понимание корреляции и каузальности носит неустойчивый характер. Порой интуиция помогает вам уловить суть этих концепций при одних обстоятельствах, но не позволяет сделать это при других. Когда мы говорим, что существует корреляция между ЛПВП и снижением риска сердечно-сосудистых заболеваний, фактически мы утверждаем следующее: «Если у вас более высокий уровень холестерина ЛПВП, у вас с меньшей долей вероятности будет сердечный приступ». Трудно не подумать о том, что ЛПВП что-то делает – что молекулы вещества, о котором идет речь, в буквальном смысле слова служат причиной улучшения здоровья сердечно-сосудистой системы, скажем, «соскабливая» липидные отложения на стенках сосудов. Если бы это действительно было так (то есть если бы одно только наличие большого количества ЛПВП приносило вам пользу), тогда было бы логичным предположить, что любое вмешательство, направленное на повышение уровня ЛПВП, сокращает риск сердечно-сосудистых заболеваний.

Однако корреляция между ЛПВП и сердечно-сосудистыми заболеваниями может быть обусловлена другими причинами – скажем, какой-либо другой фактор, который мы не измерили, приводит и к повышению ЛПВП, и к снижению риска сердечно-сосудистых осложнений. Если это действительно так, тогда препарат, повышающий уровень ЛПВП, может предотвращать или не предотвращать сердечные приступы: если данный препарат воздействует на ЛПВП посредством этого загадочного фактора, тогда это, по всей вероятности, поможет вашему сердцу, но, если он повышает уровень ЛПВП каким-то другим способом, тогда за результат поручиться нельзя. Такая же ситуация и в случае Тима и Сары. Существует корреляция между их финансовыми результатами, но не потому, что фонд Тима способствует повышению курса акций Сары, или наоборот. Причина в том, что существует некий загадочный фактор (акции компании Honda), который влияет на результаты и Тима, и Сары. Клинические исследователи называют это проблемой суррогатной точки клинической эффективности . Проверка воздействия препарата на среднюю продолжительность жизни потребовала бы больших затрат времени и денег, поскольку для того, чтобы определить продолжительность жизни человека, пришлось бы подождать, когда он умрет. Уровень ЛПВП – это и есть суррогатная точка клинической эффективности, легко поддающийся проверке биомаркер, который предположительно равносилен утверждению «долгая жизнь без сердечных приступов». Однако корреляция между ЛПВП и отсутствием сердечно-сосудистых заболеваний может не быть признаком наличия причинно-следственной связи.

Провести различие между корреляцией, обусловленной причинно-следственными связями, и корреляцией, в которой такие связи отсутствуют, – это невероятно трудная задача, даже в случаях, которые могут показаться очевидными, как в случае взаимосвязи между раком легких и курением {236}. На рубеже ХХ столетия рак легких был крайне редким заболеванием. К 1947 году на эту болезнь приходилась пятая часть смертей от рака среди британских мужчин: она убивала в пятнадцать раз больше людей, чем несколько десятилетий назад. Сначала многие исследователи объясняли это тем, что диагностика рака легких стала более эффективной, чем раньше, однако вскоре стало очевидно, что количество случаев этого заболевания увеличивается слишком сильно и слишком быстро, чтобы можно было отнести это на счет диагностики. Рак легких действительно становился более распространенным заболеванием, но никто не знал наверняка, что тому виной. Может быть, это дым от заводов, может быть, повышенный уровень выхлопных газов или, может быть, какое-то вещество, которое даже не считалось токсичным. А может быть, причина в курении сигарет, популярность которых резко увеличилась за тот же период.

В начале 1950-х годов в Англии и Америке были проведены крупные исследования, показавшие наличие сильной зависимости между курением сигарет и раком легких. Среди некурящих это заболевание встречалось по-прежнему редко, но в случае курящих риск был гораздо выше. В знаменитой статье Долла и Хилла, опубликованной в 1950 году, было сказано, что из 649 страдающих раком легких пациентов мужского пола из двадцати лондонских клиник только двое были некурящими {237}. Это не такие уж впечатляющие цифры, как может показаться по современным стандартам: в Лондоне середины столетия курение было чрезвычайно распространенной привычкой, а некурящих было гораздо меньше, чем сейчас. Но даже несмотря на это в группе из 649 пациентов мужского пола, заявивших о проблемах со здоровьем, не имеющих отношения к раку легких, некурящими были двадцать семь человек, то есть гораздо больше двух. Кроме того, чем больше курили люди, тем сильнее была эта связь. Из всех больных раком легких 168 пациентов выкуривали более чем двадцать пять сигарет в день, тогда как среди больных, госпитализированных по другим причинам, только восемьдесят шесть пациентов курили так много [283].