Array Сборник статей - Псевдонимы русского зарубежья. Материалы и исследования

Культурное шефство над все еще задержанными в немецких лагерях пленными царской и уже Красной армий теперь, в конце 1920 – начале 1921 г., берут на себя другие силы. Объединенная коммунистическая партия Германии (ОКПГ), а конкретно ее «Русская секция», распространяют в лагерях брошюры, напечатанные на русском языке в Германии в таких издательствах, как «Новый мир» и «Издательство Отто Франке» (Otto Franke’s Verlag GmbH), и оплаченные деньгами «правительства России» [496]. Теперь это их цель – «просвещать» интернированных и пленных русских солдат. Скрываются ли среди авторов «тысяч брошюр», распространенных Коммунистической партией в лагерях (таких, например, как повесть «Доктор Гейн» В. Дедовского – возможно, псевдоним по подмосковному городу Дедовск [497]) и носители немецких фамилий под русским псевдонимом, нам выяснить пока не удалось.

В частности, не удалось выяснить, печатался ли тогдашний генеральный секретарь ОКПГ Эрнст Рейтер (Ernst Reuter; 1889–1953) под своим немецким псевдонимом «Фрисланд» (Friesland) или другим псевдонимом в русскоязычной печати того времени, например в недоступном нам пока органе Русской секции Коммунистической партии «Красный набат». Эрнст Рейтер, бывший немецкий военнопленный в России и впоследствии председатель Поволжского Комиссариата по немецким делам, вернувшись в конце 1918 г. в Германию, вскоре был арестован за то, что жил «под ложной фамилией» («unter falschem Namen») в Германии [498]. Известно, что он пользовался в немецкой печати того времени немецким псевдонимом (партийной кличкой) Фрисланд. Но в просмотренной нами русскоязычной печати этот псевдоним самостоятельно не использован и употребляется только в сочетании с его настоящей фамилией [499]. А после выхода из Коммунистической партии в конце 1921 – начале 1922 г. он уже не пользовался этим псевдонимом вообще.

Теперь настало веймарское время «золотых двадцатых годов», и псевдонимы выбирались по другим причинам.

Соперник Лютера на переводческой ниве, родившийся в Митаве (Елгава, Латвия) переводчик и писатель Иоганнес фон Гюнтер (Johannes von Günther; 1886–1973) [500]и также живший с 1914 г. в Германии, выступил в 1921 г. как переводчик на немецкий язык рассказа неизвестного доселе русского автора Владимира Аратова (Wladimir Aratow), под которым скрывался не кто иной, как сам переводчик фон Гюнтер. Рассказ вышел в сборнике эротической литературы «Der Moskowitische Eros» (Московский Эрос), изданном на немецком языке в Мюнхене в издательстве Orchis Verlag [501]. Наряду с переводом фон Гюнтера мнимого Аратова и реальных Бальмонта, Брюсова и других, в том же сборнике имеется еще один рассказ другого неизвестного доселе автора – Николая Поленова (Nikolaj Poljenow), за которым скрывается еще один не менее известный переводчик [502]Александр Самойлович Элиасберг (1878–1924) [503]. Вспоминая 50 лет спустя свой тогдашний поступок, Иоганнес фон Гюнтер расценивает написание своей «нежной кошонерии» под псевдонимом как «благословенный» литературной традицией «акт фальшивомонетничества», оправданный только требованием времени в «легкомысленных книгах». Он как будто раскаивается в содеянном, «не совсем чистом» («nicht ganz sauber») и «не совсем честном» («nicht ganz rechtschaffen») [504].

Ближе к 1933 г. он, как и другие упомянутые здесь писатели, уходит от своих русских псевдонимов.

После прихода к власти Гитлера и публичного сожжения книг в 1933 г. имя Иоганнеса фон Гюнтера встречается в числе 88 писателей-подписантов, давших в октябре 1933 г. – как дело «чести» – «Клятву верности» («Gelöbnis treuester Gefolgschaft») Гитлеру [505]. Оно встречается впоследствии также – под свастикой – на афишах театральных постановок [506]и в печати времен Третьего рейха. Пользовался ли фон Гюнтер после 1933 г. псевдонимами, нам неизвестно [507].

Другая судьба у Эрнста Рейтера. Он, давно бросивший свой псевдоним, сразу по приходе к власти Гитлера был отправлен в концентрационный лагерь. Обосновывалось это в характеристике, данной ему гестапо не то нацпредательством, не то нацвредительством, когда заявлялось о его «антигосударственной деятельности» («staаtsfeindliche Tätigkeit») во время русского периода его жизни, наносившей ущерб немецкому делу («dem Deutschtum abträgliche Tätigkeit») [508]. Освобожденный из концентрационного лагеря через два года с помощью английских квакеров [509], Рейтер покинул Германию и вернулся только после Второй мировой войны, чтобы стать первым правящим бургомистром Западного Берлина.

А Лютер? Поступив 1 февраля 1918 г. на службу в лейпцигскую Немецкую библиотеку и получив гражданство Германии в 1920 г., он продолжает печататься в русскоязычной печати. Представленный в немецком издании «Кто есть кто» («Wer ist’s». 10. Ausg. 1935) как ариец («ar.»), он теперь, после 1933 г., сотрудничает с гитлеровским «Новым словом», где причисляет себя к русским [510], и пишет рецензии под своей настоящей фамилией то в «Новом слове» [511], то в «Новой жизни» [512]. Скоро вспомнили и о его опыте работы времен Первой мировой войны.