Анатолий Андреев - Психика и сознание - два языка культуры. Книга 1. Капли океана

Хозяин жизни – идеолог. Не будем спешить объявлять эту ненормальную с точки зрения мыслителя ситуацию абсурдной. Ситуация «горе от ума» – уже банальна. И в ней есть свой смысл, своя «сермяжная» правда.

Возможно, дело обстоит таким образом, что люди, не сбиваясь в крепкое «стадо», попросту не выживут. А непременным условием эффективного стадообразного существования является наличие объединительной идеологии. Природа и социум ставят предел, во-первых, количеству личностей-мыслителей, а во-вторых, «качеству» личностей в стаде: они должны настолько нуждаться в общественном организме (в т. ч. духовно-идеологически), чтобы сама оппозиция «личность – стадо» не возникала в их сознании. Будьте личностями – но в рамках идеологии. Тогда худо-бедно будут стада и пастыри, будет жизнь. Альтернативный вариант мать-природа, очевидно, не слишком жалует.

Так стоит ли всерьез развенчивать порочность идеологии, если идеологическая восприимчивость «личностей» и «стада» служит условием выживания?

Если бескомпромиссные поиски истины (а значит, нападки на жизнь) и допустимы, то только потому, что «высоколобых» все равно никто не слышит. Бескомпромиссность поисков истины общество готово приветствовать в той мере, в какой совмещаются понятия «истина» и «жизнь». Там, где начинается угроза жизни – кончается истина. Это означает: истина обречена иметь идеологический облик. Вот почему структурный баланс между мыслителями и идеологами отражен в счастливой пропорции: «один» – «все остальные».

Проблема идеологической ангажированности СМИ всегда стояла чрезвычайно остро. Нынешний этап демократизации общества, характеризующийся относительно высокой (а в отечественной контексте – беспрецедентной) степенью свободы в получении и трактовке информации, в неожиданной плоскости обозначил проблему объективности освещения событий.

Взаимоотношения, взаимообусловленность «субстанций» журналист и идеология имеют множество аспектов: нравственный, политический, экономический, психологический и др. Нас будет интересовать не столько вопрос качества идеологий, сколько вопрос: возможно ли в принципиальном плане развести понятия СМИ и идеология? Если да (нет), то почему? Каковы, наконец, следствия теоретически осмысленного «положения вещей»?

Мировоззрение, достигшее степени идеологического, представляет собой достаточно высокий уровень сознания. Под идеологией, как правило, понимают определенным образом организованную систему взглядов на мир, в основе которой – конкретная система культурных ценностей. Идеологии есть не что иное, как мировоззренческие попытки свести бесконечное многообразие мира к нескольким основополагающим принципам, увидеть самое главное: идейно и психологически организующее начало.

Почему человеку вообще свойственно подобное стремление духовно самоотождествиться – это особый вопрос, которого мы не будем сейчас касаться. Отнесемся как к данности: сколько-нибудь духовно развитый человек, заявляющий о себе как о личности, всегда организует, упорядочивает, идейно подчиняет мир. Он не может иначе. Он вынужден занимать определенную идейную позицию, придерживаться «точки зрения». Такого уровня и качества сознание выступает именно инструментом идеологического (однозначного) приспособления к многомерной (неоднозначной) реальности. Невозможно обладать сознанием и при этом быть вне идеологии, наличие одного влечет за собой появление другого.

Теперь отметим следующие фундаментальные особенности идеологии.

Во-первых , идеология подразумевает не просто понимание , основанное на абстрактно-логическом способе анализа отношений, но активную эмоциональную оценку соответствующего «понимания». Иначе говоря, в идеологии преобладающим компонентом является эмоционально-психическое отношение к явлению.

Во-вторых , подобное идеологическое освоение мира требует особого культурного языка, который с наглядной убедительностью демонстрировал бы неоспоримые преимущества именно этой идеологической позиции. Таким языком в идеологии стал язык символов (или образов: не будем сейчас вдаваться в тонкости терминологии).

В-третьих , идеология и объективность – «две вещи несовместные», поскольку первая всегда есть попытка субъективного приспособления к реальности, идеология (см. во-первых и во-вторых) не ставит себе целью объективными способами познавать объективную реальность; это задача науки, задача совсем иного – теоретического – уровня мышления.