Андрей Максимов - Универсальный многослов. Книга для тех, кому интересно жить осмысленно

Гастрономический вкус довольно мало говорит о его обладателе. Эстетический – весьма много.

Когда-то один известный эстрадный певец признался мне, что никогда бы не полюбил девушку, если она слушает откровенную попсу.

– Даже если бы она являлась обладательницей массы других достоинств? – поинтересовался я.

– Если любит попсу, значит, что-то в ней не так, – ответил певец.

И я с ним согласился.

То, что у людей разный вкус и, соответственно, различное отношение к пошлости, – это нормально.

Ненормально, когда человек или группа людей выдают свой вкус за эталонный и в лучшем случае – пренебрежительно, а в худшем – агрессивно начинают относиться к тем, кто их вкус не разделяет.

Максимум, что может сделать человек: это четко понимать, что является пошлым и безвкусным для него лично, не идти в этом смысле на поводу у большинства и стараться воспитывать своих детей в собственном понимании пошлости.

Кто воспитывает вкус?

На мой взгляд, главные воспитатели – родители и среда. Именно они закладывают основу вкуса человека.

Поэтому, когда говорят, что телевидение, эстрада и Бог знает что еще портит вкус, я лично этому не верю.

Испортить вкус можно только тем, у кого плохая основа.

Если родителями заложен в ребенка определенный вкус, вкус этот никто испортить не может.

Наша глава (как и вся книга) постепенно подходит к концу. Я долго думал: разговором о чем нужно закончить ту часть, которая разбирается во взаимоотношениях человека и государства.

И решил, что самое интересное, важное и при этом, если можно так выразиться, редко анализируемое – это язык.

Да-да, тот самый язык, на котором мы все разговариваем и пишем.

Членораздельная речь возникла в эпоху палеолита, когда человек «приручил» огонь, начал строить жилища и… заговорил. То есть, если верить ученым, как только человек сделал окончательно свой выбор: мол, не хочу быть обезьяной длиннорукой, а хочу, чтобы называли меня «человеком разумным», тут и стал членораздельно разговаривать.

С тех пор, собственно, так и повелось разумный перед нами человек или тот, кому еще не удалось окончательно отойти от своего предка, мы в первую очередь определяем по тому, как человек умеет излагать свои мысли.

Современный американский психолог, один из основоположников теории правого и левого полушарий мозга, Роберт Орнстайн заметил, что, когда мы говорим о человеке: мол, он очень умен, как правило, мы имеем в виду, что у него хорошо подвешен язык.

А если придерживаться иной точки отсчета? Можно ведь не научный трактат открыть, а Ветхий Завет. И что мы прочтем? Сначала Господь создал человека, потом поселил его в Эдемском саду и тут же начал с ним разговаривать: «И заповедал Господь Бог человеку…»

Решение Господа о создании женщины тоже было вначале высказано: «И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственно ему» – и только затем воплощено.

В общем, так получается: хоть с точки зрения науки смотри, хоть религии: все началось со слова, с языка.

Языков, на которых разговаривает относительно немного людей, – тьма. Тех же, на которых общаются более 100 миллионов, всего… 12.

Как вы думаете, какой самый популярный в мире язык? Нет, не английский, у него – серебряная медаль. Золотая – у китайского. После английского следуют хинди вместе с урду, затем – испанский, русский (ура! мы вошли в первую пятерку!). Далее – индонезийский, арабский… А потом знаете какой? Ни за что не догадаетесь: бенгальский. За ним следуют языки менее экзотические: португальский, японский, немецкий. Замыкает список языков-миллионеров – французский.

У всех – и больших и малых языков – есть одно общее свойство язык всегда характеризует народ, который на нем говорит .

В умнейшей и интереснейшей книге Максима Кронгауза «Русский язык на грани нервного срыва» я прочитал поразивший меня факт: у эскимосов существует 1200 слов для определения оленя. Они видят оленя в 1200 вариациях! Разве не ошеломляющая характеристика народа?

Знаете ли вы, что в немецком языке установлен строго определенный порядок слов, который диктует правила языка, и менять сей порядок невозможно. В русском же языке, как говаривали сталинские чиновники, – «сумбур вместо музыки», то есть в каком порядке желаешь, в таком и ставь слова.

У немцев: порядок и строгость. У нас – импровизация, основанная на эмоциях.