Андрей Абрамов - Греческие амфоры 6–5 вв. до н.э. в Северном Причерноморье

Печатается по решению Ученого совета Университета Дмитрия Пожарского

Рецензенты:

доктор исторических наук, профессор Д.В. Деопик,

кандидат исторических наук Г.А. Ломтадзе.

© А.П. Абрамов, 2018

© Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2019

«Греческие амфоры 6–5 вв. до н. э. в Северном Причерноморье» – последнее крупное исследование Андрея Петровича Абрамова (1959–2012), являющееся переработанной для издания кандидатской диссертацией, защищенной им в Институте археологии РАН в 2010 г. (Абрамов, 2008). В процессе подготовки диссертации к изданию был отредактирован текст, систематизировано описание типов амфор и керамических комплексов, переработаны иллюстрации и таблицы. Во многом формализованный текст диссертационного исследования был приведен в соответствие с общепринятыми нормами научного издания. Книга дополнена «Приложением», включающим в себя детальный обзор наиболее характерных фрагментов амфор, позволяющих определить время и место производства сосудов, что придает монографии качество каталогаопределителя.

Имя А.П. Абрамова хорошо известно специалистам, работающим в области античной археологии Северного Причерноморья. За сравнительно короткий срок (всего четверть века) им было опубликовано около 60 работ, в числе которых оригинальное монографическое исследование, статьи проблемного характера, публикации нового материала, информации о раскопках, заметки и тезисы докладов. Его главным научным интересом на протяжении всей деятельности являлось изучение остродонных амфор – греческой керамической тары, наиболее массового датирующего материала античных памятников Северного Причерноморья. Эта тема охватывает широкий круг проблем от классификации и периодизации античных амфор до локализации отдельных центров производства и количественной оценки импорта товаров в керамической таре (Абрамов, 1986; 1987а; 1988а; 1993б; 2005а; 2009). Истинное значение его разработок оценивается тем, что за два последние десятилетия трудно найти специальную публикацию по указанному кругу вопросов, в которой так или иначе не были бы использованы результаты работ А.П. Абрамова или введенные им в научный оборот новые материалы.

Знакомство А.П. Абрамова с археологией произошло в раннем возрасте, когда одиннадцатилетним мальчиком он пришел с мамой в секцию акробатики Дворца пионеров (1970) и в тот же год (уже самостоятельно) приступил к занятиям в кружке «Античная археология» под руководством глубокоуважаемого и горячо любимого всеми кружковцами Б. Г. Петерса. Десять лет занятия акробатикой и археологией шли параллельно. После окончания Государственного Центрального института физической культуры в звании Мастера спорта, акробатика была оставлена. Кружок завораживал своей простотой и близостью к науке. Это чувство усилилось в ходе археологической практики при раскопках курганов вятичей под Москвой и достигло предела в первой академической экспедиции, на раскопках средневековой Кафы и античной Феодосии в 1975 г. Затем экспедиции последовали одна за другой: Феодосия, Херсонес, Михайловка, Патрей, Ново-Отрадное, вновь Херсонес и снова Патрей – тридцать шесть полевых сезонов вплоть до последнего в 2011 г. Совершенно незаметно простая радость от археологической находки сменилась радостью, доставляемой знанием того, о чем эта находка говорит. Интерес первооткрывателя сменился научным интересом (Авдеев, Абрамов, Петерс, 1989). С этого времени археология из увлечения превратилась в профессию. Пройдя хорошую школу в археологическом кружке Дворца пионеров и Михайловской экспедиции ИА АН СССР, А.П. Абрамов сам становится руководителем кружка во Дворце (1980) и, самое главное, сотрудником Института археологии (1984), возглавив с 1990 г. Патрейскую экспедицию (позднее – Патрейский отряд Фанагорийской экспедиции) ИА РАН.

Наступившее следом за перестройкой трудное время привело к оскудению всех сторон жизни, в том числе деятельности Российской академии наук. Не стало средств для археологических исследований и издания научных трудов. Тем не менее, в этот период Патрейская экспедиция продолжила свои работы во многом благодаря стойкости и преданности науке ее руководителя и кружковцев Дворца, явившихся в то время ее основной «ударной силой».