Илья Гилилов - Игра об Уильяме Шекспире продолжается, или Слова, слова, слова...

Отношения героев книги Честера — Голубя и Феникс — были такими же платоническими, как и отношения необыкновенной четы — графа и графини Рэтленд. В важнейшей «шекспировской» поэме-реквиеме прямо сказано, что Голубь и Феникс не оставили потомства, и причина этого не в их бессилии, а в том, что их брак был «чистым» (платоническим, целомудренным). Бен Джонсон пишет, что Феникс является только по видимости женой Голубя.

Графиня Елизавета Рэтленд была единственным отпрыском боготворимого всей Англией поэта и воина Филипа Сидни, которого часто называли «Фениксом», а его дом, его семью — «Гнездом Феникса». Согласно древней легенде, из пепла сгоревшего Феникса рождался новый Феникс; поэтому никакая другая женщина в Англии не могла тогда быть названа этим именем с большим основанием, чем дочь «Феникса Англии», которая, к тому же, по словам Джонсона, не уступала своему великому отцу в искусстве поэзии. Правда, Фениксом часто называли королеву Елизавету, но она не могла быть героиней Честера — об этом рассказано в «Игре об Уильяме Шекспире».

Как и честеровские герои, Рэтленды умерли почти одновременно — сначала он, потом она. Их смерть, а потом и похороны окружены завесой тайны, странного молчания. Никто из близких к ним поэтов не оплакал публично, как это было принято, уход из жизни дочери боготворимого ими Филипа Сидни и её платонического супруга. Но именно эти «поэты Бельвуарской долины», как назвал их Бен Джонсон, тайно простились потом со своими друзьями и покровителями в книге, якобы переведённой Честером с итальянского, изданной без регистрации и «аллегорически затеняющей правду о любви и жестокой судьбе Феникс и Голубя».

Два важнейших стихотворения Джонсона из честеровского сборника, посвящённые Голубю и Феникс, были потом помещены поэтом в его собрании сочинений (1616 г.) вместе со стихами, обращёнными к членам семейства Сидни, рядом с посланием к Елизавете, графине Рэтленд.

Уход из жизни четы Рэтлендов летом 1612 года совпадает по времени со смертью Джона Солсбэри, которому Честер иронически желает «блаженства небесного и земного» и выражает надежду, что имя Солсбэри помешает непосвящённым проникнуть в смысл книги. То есть имя Солсбэри попало в книгу благодаря такому совпадению.

Таким образом, множество фактов указывает снова и снова, что честеровские Голубь и Феникс— это необыкновенная чета Рэтлендов.Никто из исследователей не смог найти в Англии того времени другой пары, настолько схожей с честеровской (с Голубем и Феникс), хотя в реальном существовании таких прототипов мало кто из исследователей сомневается. Только идентификация честеровских героев с четой Рэтлендов позволяет убедительно решить практически все трудные проблемы, связанные с загадочной книгой.

О датировке. Читатели «Игры об Уильяме Шекспире» уже знают, что издатели Блаунт и Лаунз строго соблюдали правило регистрации книг и других изданий в Компании печатников и честеровский сборник является редчайшим случаем нарушения ими этого правила. Уклонение от обязательной регистрации вместе с другими признаками мистификации свидетельствует о желании влиятельных заказчиков скрыть подлинную дату издания, по которой непосвящённые могли бы узнать прототипов Голубя и Феникс.

Против ничем не подтверждённой даты 1601 год,напечатанной на титульном листе фолджеровского экземпляра, говорит целый ряд фактов: отчаянная вражда между Джонсоном и Марстоном именно в это время, характер поэтического вклада Марстона, верноподданническая аллюзия в тексте в адрес «чужого» тогда для Англии короля Иакова, книга Деккера (1609 г.), где Голубь и Феникс живы, и др.

За датировку честеровского сборника 1612—1613 годами говорят уход из жизни именно летом 1612 года почти одновременнои Джона Солсбэри, и четы Рэтлендов, а также обращённый к Джону Солсбэри эпиграф из Горация, обещающий, что Муза не даст умереть памяти о нём. Не забудем сотрудничество печатников Филда и Оллда в это самое время (1612—1613 гг.) ещё в одной мистификации, особенности вклада Джонсона в связи с его отсутствием в Англии, а также лондонский экземпляр «Ануалс», отпечатанный на той же уникальной бумаге, но с датой 1611 год. Как видим, свод доказательств правильности идентификации честеровских героев с четой Рэтлендов и датировки появления сборника 1612—1613 годами весьма внушителен по количеству фактов и степени их достоверности.