Дмитрий Муза - Град Китеж - русская пневматология

Пользуясь случаем, хочу поблагодарить известного историка русской мысли и издателя Модеста Алексеевича Колерова и коллектив издательства книжного магазина «Циолковский» за возможность публикации, а своих коллег – кандидата философских наук, доцента Андрея Юрьевича Коробова-Латынцева и сотрудника Донецкой Республиканской библиотеки для молодёжи Никиту Евгеньевича Олендаря – за помощь в подготовке текста к печати.

Доктор философских наук,

профессор,

член-корреспондент КАН,

председатель Донецкого философского общества

Муза Дмитрий Евгеньевич

Вопрос о причастности человека к своим духовным истокам – вопрос наивысшего метафизического порядка. В различных культурах, исключая, пожалуй, современную культуру постмодерна, с её релятивизацией ценностей и упразднением смысловой иерархии, этому смыслообразующему вопросу всегда уделялось первостепенное значение. Вспомним хотя бы Древний Китай, где почитание Неба и культ предков составляли мировоззренческую опору всего строя жизни. Древнегреческая мудрость – в лице Платона – показала, где именно находится центр всякого бытия, включая бытие человеческой души, и указала, как двигаться в направлении мира неизменных сущностей. В истории Древнего Израиля мы также встречаем величественный пример поисков, обретения и утраты людьми своего духовного Отечества. Примеры можно было бы множить, но думается, не назвав главного Примера, мы погрешили бы против Истины.

Отечественная культура, о которой пойдёт речь в данной монографии, несмотря на методичные попытки её структурной перестройки, секуляризации, изменения её формы и «языка», но главное её цели (смысла), по-прежнему является культурой этого Примера. Данное суждение не предполагает отрицания за другими культурами статуса примерных, т. е. не ориентированных на Высший Смысл или Образец. Однако у культурно-исторических субъектов, таких как этнос, народ или цивилизация – разная судьба, которая определяется: а) замыслом о нём Бога; и б) реализацией/не реализацией этого замысла в эмпирическом потоке истории или «ответом» на призыв Божий. Пример же служит мерилом абсолютной идентификации людей сквозь толщу земной жизни – с самим Идеалом. Несомненно и то, что желание удержать Идеал в состоянии всегда-актуально-действенного-для-себя характеризует нравственное состояние как отдельного человека, так и целого народа.

Жизнь современных людей, о чём нередко свидетельствуют опросы общественного мнения, отличается размытостью смысловых координат, подвижностью экзистенциальных контекстов и неопределённостью перспектив. Не секрет, что развернувшийся процесс глобализации как интеграции народов и культур в единое экономическое, политическое и информационное пространство – с одной стороны, а модернизация социумов (вышедших из-под опеки тоталитарных идеологий) по шаблону западной потребительской техноцивилизации, – с другой, порождает ситуацию принципиальной множественности идентификаций, фрагментации «жизненного мира», расщепления «Я» на ситуативные смысловые (ролевые и статусные) локусы. Кроме того, ускоряющийся жизненный поток производит ценностно-смысловую эрозию, «вымывая» традиционные связи и скрепы, ранее обеспечивавшие преодоление любых коллизий повседневного и исторического порядка. Индивид вряд ли чувствует себя уютно в так называемой «стохастической вселенной», парадигматической чертой которой является хаосмос. Ему всё труднее пробиться через нагромождение плюралистических перспектив, возведённых с помощью механизмов манипуляции (как индивидуальным, так и массовым) сознанием, в ранг должного, – к истокам всякого смысла, к подлинным универсалиям культуры. К сожалению, кто-то уже ведёт «имитационный тип существования» (А. С. Панарин), полагая, что обставив квартиру на европейский манер, повязав французский галстук или надев платье, пошитое в Италии, наконец, отдохнув с лоском где-нибудь в Анталии, «решил» столь проблематичную проблему идентичности. Архетип библейской Марфы, на который указал Н. В. Гоголь, может и сулит сытое существование, не отягощённое ни нравственным подвигом, ни желанием увидеть что-нибудь важное поверх «нового мирового порядка».

Для того чтобы выстоять в стремительно меняющемся мире, мире соблазнов и прельщений, нашему современнику необходима точка опоры, встав на которую, он смог бы понять, что: