Алейда Ассман - Европейская мечта. Переизобретение нации

Стал ли европейский проект транснационального альянса новой эффективной моделью демократической конфедерации государств или же он оказался лишь эфемерным историческим событием и вскоре бесследно исчезнет? Американский историк Тони Джадт еще в 1996 году говорил о «великой иллюзии» Европы. Однако незадолго до него британский политолог Алан Милуорд в своем классическом исследовании назвал Европейский союз «спасителем национальных государств» [10] Judt T. Große Illusion Europa. Gefahren und Herausforderungen einer Idee. München, 1996. Аналогичные мысли высказал ранее Алан Милуорд в книге: Milward A. The European Rescue of the Nation-State. London, 1992. . Возможно, сама постановка вопроса в форме «или-или», предложенная Ренаном, неверна. Ведь Европейский союз никоим образом национальные государства не упраздняет, но, наоборот, стабилизирует. Одна из особенностей ЕС в том и состоит, что, несмотря на передачу ему многих полномочий, он скорее усиливает, нежели ослабляет национальные тенденции.

Если бы Ренан заглянул к нам, чтобы поинтересоваться, как история развивалась дальше, мы поведали бы ему, что его предсказание о создании европейской конфедерации сбылось, однако при совершенно иных обстоятельствах, которые он не мог себе даже вообразить. Не было простого эволюционного перехода от национального государства к европейской конфедерации, а были революционные перемены и катастрофические потрясения, которые после двух опустошительных мировых войн привели в конечном итоге к реализации европейской идеи. Ее практическое осмысление началось сразу после Первой мировой войны, когда возник пацифистский проект «Лиги наций», ставший прямым ответом на эту войну, в которой пять европейских империй при частичной поддержке своих колониальных войск терзали друг друга в невиданной по масштабам вовлеченных технических средств бойне. Но прежде чем мирная европейская идея утвердилась, потребовалось сокрушить и похоронить с помощью военной силы еще одну, совершенно другую геополитическую европейскую идею, а именно безудержную имперскую экспансию немецкого нацистского государства, которую Гитлер связывал с Европой. Своей бредовой цели – установить тысячелетний рейх на европейской земле – он не достиг, но массовыми убийствами добился того, что пресеклась реальная тысячелетняя история сосуществования евреев и неевреев в Восточной Европе. На этот опыт насилия и разрушения после 1945 года нужно было найти ответ (в двойном смысле: как непосредственной реакции на войну, так и ответственных отношений по ее окончании). Замысел европейской конфедерации и стал таким ответом.

Многие считают сегодня Европу космополитическим проектом, который совместными усилиями преодолевает самодостаточность и агрессивный эгоизм однородных (гомогенных) национальных государств. И все же не эта идея лежала в основе Европейского союза. Первое побуждение носило чисто превентивный характер. Ни в коем случае нельзя было допустить повторения того, что произошло в первой половине ХХ века. Следовало исключить даже малейшие предпосылки к этому. Из этих соображений в 1950 году было создано Европейское объединение угля и стали (ЕОУС) [11] План его создания разработан французским экономистом Жаном Моне. ЕОУС – первая в Европе организация, основанная на принципах наднациональной интеграции. Существовала с 1952 по 2002 год. – Прим. ред. . На первый взгляд речь шла всего лишь о беспошлинном доступе к сырьевым ресурсам тяжелой промышленности. Но на самом деле за этим экономическим сотрудничеством скрывалось нечто иное, а именно усмирение Германии в центре Европы. Необходимо было любым путем воспрепятствовать восстановлению тяжелой промышленности Германии, чтобы она не могла вооружиться для новой войны и опять угрожать соседним странам. Таким образом, экономическое сотрудничество шести стран-основательниц (Бельгии, Германии, Франции, Италии, Люксембурга и Нидерландов) служило, прежде всего, залогом долгосрочного мира. Германия, которая осуществила во Второй мировой войне широкомасштабную силовую экспансию, принесла столько горя своим европейским соседям и уничтожила европейских евреев, не должна была вновь получить такую же свободу действий в Европе, поэтому ее сначала надлежало укротить, ограничить и интегрировать.

Превентивные меры как адекватная реакция на опыт двух мировых войн постепенно сменились программой восстановления. С помощью американского плана Маршалла стратегия контроля и ограничений трансформировалась в широкую и последовательную поддержку экономического развития. США инвестировали огромные средства в модернизацию и экономический подъем Западной Германии. Немецкая марка стала символом успеха и брендом в новом альянсе стран НАТО. С помощью этого военно-политического блока времен холодной войны Западная Германия стала частью Западной Европы. Стержнем НАТО была концепция западной демократии и культуры, горячо поддержанная молодым поколением Германии, ибо она открывала транснациональные горизонты и обещала новое будущее. Европа модернизировалась благодаря глобальной молодежной культуре и протестному движению «Поколения 68». В этих культурных рамках западной модернизации вопрос «Что есть европейское?» отходил на задний план, а стремление к собственной национальной идентичности воспринималось как нечто несовременное и реакционное.