Алейда Ассман - Европейская мечта. Переизобретение нации

Чему учит история? Стандартный ответ на этот вопрос: история учит лишь тому, что она ничему не учит. С этим мнением были согласны столь разные мыслители, как Георг Вильгельм Фридрих Гегель и Георг Бернард Шоу. Позднее Райнхарт Козеллек [6] Райнхарт Козеллек (1923–2006) – крупнейший специалист по теории истории, исторической антропологии, истории понятий. Самый известный его труд «Прошедшее будущее: К семантике исторического времени» (1979). См. также рус. пер.: Козеллек Р. Социальная история и история понятий // Исторические понятия и политические идеи в России XVI–XX века. Вып. 5. СПб.: Алетейя, 2006. С. 33–53. – Прим. ред. привел еще один аргумент в пользу этого пессимистического ответа. Он сумел точно указать, когда и почему был изъят из обращения древний топос истории как учительницы жизни (historia magistra vitae [7] Цицерон , De oratore, II 36. – Прим. ред. ). Это совпало с закатом эпохи Просвещения. По словам Козеллека, мысль о том, что история ничему не учит, утвердилась в конце XVIII века, когда общество прониклось идеями модернизации, а потому сделало ставку на инновации и прогресс. С тех пор в динамичном историческом процессе прошлое и будущее, пространство опыта и горизонт ожиданий все явственней расходятся. Где прежде была непрерывность, воцарился антагонизм. Следовательно, уроки прошлого уже не годились для решения будущих проблем.

Поль Валери тоже принадлежал к числу тех, кто не считал, что история может чему-то научить. В 1931 году, после Первой мировой войны и накануне Второй, он видел, как, например, в Германии история, использованная в национальных интересах, превратилась в опасное идеологическое оружие: «История – самый опасный продукт, вырабатываемый химией интеллекта. Свойства ее хорошо известны. Она вызывает мечты, опьяняет народы, порождает в них ложные воспоминания, усугубляет их рефлексы, растравляет их старые язвы, смущает их покой, ведет их к мании величия или преследования и делает нации горькими, спесивыми, невыносимыми и суетными». И далее продолжает: «История оправдывает любое желание. Она, строго говоря, ничему не учит, ибо содержит все и дает примеры всего» [8] Valéry P. Extrait. De l’ Histoire // Regards sur le monde actuel. Paris, 1931. [См. рус. пер.: Валери П. Избранное / Введение и редакция А. Эфроса. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1936. С. 289–290.] История дает примеры на все случаи жизни, о чем свидетельствует практика «исторических аналогий». Политическая риторика избирает определенное событие прошлого, чтобы ссылкой на него доказать неизбежность того или иного решения в настоящем. Примером может служить Мюнхенское соглашение 1938 года, вошедшее в историю как «стратегия умиротворения», развязавшая Гитлеру руки для осуществления его безумных планов. Все, кто стремится оправдать политику жесткости, отвергая дипломатические усилия, охотно ссылаются на этот пример. .

Сегодня эти слова звучат особенно актуально. Однако я полагаю, что после Второй мировой войны из разрушительной истории все-таки удалось извлечь уроки, и Европейский союз – наглядный результат их усвоения. Валери умер в 1945 году. Он дожил до конца войны, но не застал становления новой Европы. Если бы он мог вернуться, мы поведали бы ему, как развивалась история дальше. Во всяком случае, мне хотелось бы оспорить пессимистические суждения Валери об уроках истории, ибо из чего же еще нам извлекать уроки, как не из истории?

Действительно, следует оглянуться на предысторию ЕС, если мы хотим яснее различать нынешние процессы и лучше понимать кризис единства в европейском содружестве. Для этого я хочу предложить ракурс, который до сих пор не применялся в исторических исследованиях. Речь идет о коллективном восприятии Европейского союза его участниками и о той роли, которую играет или может сыграть в этом историческая память стран, входящих в ЕС.

Размышляя сто тридцать лет назад о будущем национального государства, французский философ Эрнест Ренан пришел к следующему выводу: «Нации не вечны. Они имели начало, будут иметь и конец. Вероятно, их заменит конфедерация европейских стран» [9] Renan Е. Was ist eine Nation? Vortrag, gehalten an der Sorbonne am 11. März 1882 // Was ist eine Nation? und andere politische Schriften. Wien; Bozen, 1995. S. 57. [См. рус. пер.: Ренан Э. Что такое нация? // Ренан Э. Собр. соч. в 12 т. Т. 6 / Пер. с фр. под ред. В. Н. Михайловского. Киев, 1902. С. 101.] . Сегодня многие склонны толковать это предсказание навыворот: Европейский союз не вечен. Он имел начало, будет иметь и конец. Вероятно, его (опять) сменят национальные государства.