Робин ван ден Аккер - Метамодернизм. Историчность, Аффект и Глубина после постмодернизма

Как отмечает Филдинг (Fielding, 2014, 258), шоу «В гуще событий» «представляло собой последовательную критику Новых лейбористов и в меньшей мере обновленной консервативной альтернативы Дэвида Кэмерона» (Fielding, 2014, 258). Филдинг приводит неплохое обобщение сатирических параллелей шоу:

Хотя партия у власти никогда не называется, пререкания между Администрацией премьер-министра и Казначейством перекликаются с разногласиями между Блэром и Брауном, а дружелюбная одержимость премьера его «наследием» напоминает одержимость Блэра. Что же касается его преемника, то он обладает многими чертами Брауна. Но что еще более важно, так это правительственный стиль, просматривающийся в шоу «В гуще событий» (особенно навязчивое стремление подменять одни идеи другими), который многие недвусмысленно ассоциируют с Новыми лейбористами.

Филдинг предполагает, что одной из стратегических целей шоу был «правительственный стиль» Новых лейбористов и их «навязчивое стремление подменять одни идеи другими» (Fielding, 2014, 258). Отношения между подобного рода подтасовками и реальностью тематизируются на протяжении всего шоу. Как пишет Басу, в шоу «В гуще событий» «политические партии точно те же самые, и ни политики, ни журналисты не заинтересованы в том, чтобы говорить правду или нести обществу добро» (Basu, 2014, 92). Филдинг также заявляет, что «„В гуще событий“ в конечном счете высокоморальное шоу, сосредоточенное на исследовании того, как политики и им подобные затмевают собой идеал Истины» (Fielding, 2014, 9).

В качестве примера можно привести сценку из первой серии первого эпизода сериала (2005). В ней Малкольм Такер, любящий посквернословить руководитель Департамента по связям с общественностью, а по совместительству политический инфорсер премьер-министра, говорит с главой (вымышленного) Департамента общественных дел Хьюго Эбботтом. На пресс-конференции, состоявшейся ранее в этот же день, Эбботт хотел сделать заявление о новой политической стратегии, однако в самый последний момент Такер ему это запретил. Не зная, что сказать собравшимся журналистам, Эбботт в отчаянии движется на ощупь, пытаясь придумать достойный новостной повод. В конце концов он заявляет, что в возглавляемом ведомстве все идет хорошо, и разносит журналистов за их неизменно негативную позицию. В рассматриваемой сцене Такер приходит к нему сообщить, что премьер-министру в действительности позиция журналистов нравилась и что Эбботт, теперь ставший предметом насмешек всей прессы Уайт-холла, должен об этом объявить:

Эбботт . Что… э-э-э… и что мы теперь будем делать?

Такер . Ты полностью изменишь свою позицию.

Эбботт . Эй, погоди, погоди… погоди секунду… Малкольм, по правде говоря, это не… на самом деле это очень тяжело.

Такер . Ну да… заявление, которого ты сегодня не делал, ты сделал.

Эбботт . Нет-нет, я ничего такого не делал, и когда я этого не делал, там были телекамеры.

Такер . Да и хрен с ними.

Эбботт . Не понимаю, на каком уровне реальности мне предположительно следует оперировать.

Такер . Послушай, обычно они довольствуются следующим – я говорю им, что ты что-то сказал, и люди верят, что это сказал действительно ты. Но на самом деле не верят, что ты это сказал, зная, что ты ничего такого не говорил.

Эбботт . Правильно.

Такер . Однако в их интересах говорить, что ты это сказал, потому что, если они не скажут, что ты это сказал, завтра или в другой день, когда я решу рассказать им о том, что ты сказал, они не услышат того, что ты сказал.

Такер признает, «пресса знает, что ты этого не говорил», но уделяет правде лишь второстепенное значение. Здесь важно другое – что Такер откажет журналистам в политическом доступе, если они не опубликуют того, что он говорит. Как пишет о шоу Басу, «политики и новостные СМИ представлены в виде одного огромного комплекса – аппарата, – внутри которого совершенно нет полезного пространства» (Basu, 2014, 92; выделение курсивом в оригинале). В шоу «В гуще событий» свора прессы и политический класс, преследуя собственные интересы, устраивают заговор против реальности. Слова, сказанные в действительности, подчиняются тому, как их представляют; в итоге СМИ как посредник вытесняет содержащийся в них посыл. Беспокойство Эбботта по поводу того, «на каком уровне реальности ему следует оперировать», представляет собой озабоченность постмодернистским главенством медиации. Для Эбботта «реальность» представляет собой пластичную концепцию – он видит, что ее оперируют на разных «уровнях», – но настаивать на существовании политической стратегии, о которой он ничего не говорил, – это слишком большой онтологический шаг вперед. Впоследствии Такер иллюстрирует эту уловку, ссылаясь на супружескую измену своего друга – когда тот приходит после адюльтера домой и говорит, что «ничего такого не было», в его голове «щелкает выключатель». Это придает отрицанию Такером реальности отчетливое моральное измерение, причисляя Такера, прессу и Эбботта к той же категории прелюбодеев. Предвещая современную политику постправды, подобный легкомысленный подход к реальности превращается в квалифицированный совет. Подобно тому, как реальность покоряется форме, искажается и подменяется вымыслом в угоду политической повестке дня, экспертное мнение в шоу «В гуще событий» контролируется не присущей ему ценностью, а тем, как оно отрабатывает политическую повестку правительства. В приведенной ниже сцене из второй серии третьего эпизода (2005) Такер и Эбботт спорят по поводу правительственной политики в сфере образования студентов с особыми образовательными потребностями (ООП). Следуя совету эксперта и собственного политического консультанта – Гленна Калленна, отца ребенка с особыми образовательными потребностями, – Эбботт полагает, что такого рода студенты нуждаются в специальных школах, удовлетворяющих эти потребности. В то же время позиция правительства – и, как следствие, Такера – сводится к тому, что студентов с особыми образовательными потребностями следует интегрировать в обычные школы.