Франсуаза Барб-Галль - Как говорить с детьми об искусстве.

Похоже, будто художник просто выплескивал краску на холст

Так и есть. Он расстилал холст прямо на полу и разбрызгивал краску через отверстия, пробитые в жестяной банке. Он поворачивался в разные стороны, направляя потоки краски к центру, выбирая для каждой свой путь, наблюдая, как они разбрызгиваются и растекаются по поверхности. Поллокне пользовался кистью, поэтому кажется, что краски сами выбирали, где и как лечь. Однако художник, перемещаясь вокруг холста и контролируя движения руки, сводил элемент случайности к минимуму. Все подчинялось строгому расчету.

В годы Второй мировой войны многие художники из Европы уехали в Америку. Среди них был немец Макс Эрнст,известный своими экспериментами с новой техникой. Однажды Поллокпосетил его мастерскую и увидел, как тот льет краску прямо на холст, чтобы поверхность стала пятнистой. Эрнств дальнейшем не стал разрабатывать этот метод, а Поллоквзял его на вооружение. Такой прием разбрызгивания краски получил название дриппинг (от англ. drip — «капать», «стекать»). Есть и французский термин — ташизм («живопись пятнами»).

Он обратился к «дриппингу» в определенный период своего творчества, но это стало логическим продолжением его предыдущих работ. Одной из ранних тем Поллокабыло изображение сражающихся людей и животных. На этих картинах, перегруженных фигурами, царила страшная неразбериха. В один прекрасный день художнику это надоело, и он решил вообще избавиться от персонажей. Фигуры окончательно исчезли из его полотен — словно вырвались за рамки или стерли друг друга в порошок. Остался только хаос…

Смотреть хочется на все сразу. Глаза разбегаются — невозможно выделить какую-то одну часть картины, признать ее главной. Центр ничуть не важнее краев, нет никакой разницы между верхом и низом, правым и левым боком… Это может сбить с толку, но не следует забывать, что здесь отсутствуют привычные ориентиры: у такой картины нет ни начала, ни конца.

Действительно, все так смешано и перепутано, что мы теряемся. Невольно хочется за что-то зацепиться, выхватить взглядом какую-нибудь узнаваемую форму, понять, что к чему. Это вполне нормальная реакция. Иные зрители даже могут обидеться, решить, что художник нарочно издевается над ними. И это тоже объяснимо: часть замысла Поллока— показать, насколько мы беспомощны и безоружны, когда не в состоянии понять, что происходит вокруг…

Не обязательно. Конечно, основные свойства цветов остаются при них: красный всегда сильнее, чем голубой, который ассоциируется с небом; белый всегда кажется чище остальных — и т. д. Картина безусловно порождает гамму ощущений, подспудно связанных с цветом. Кстати, бледно-голубой, который здесь составляет только фон (если можно говорить о фоне применительно к этой картине!), в другой работе Поллокамог занять более значительное место и даже стать главным цветом…

Зачем понадобилось столько слоев краски?

Ответить на этот вопрос не так легко. Нужно попытаться «войти» в живописную поверхность, погрузиться, углубиться в таящиеся под ней слои, вообразить себя археологом, ведущим раскопки в поисках отпечатков или окаменелостей. Слои краски напоминают геологические пласты: проникая внутрь, мы мало-помалу обнаруживаем следы того, что там когда-то было, — даже если не знаем, что именно…

Его первая часть — «Номер 3» — означает только то, что картина входит в число нескольких работ, написанных последовательно. Сам номер ни о чем не говорит — содержание картины он раскрыть не помогает, тем более что с реальностью оно практически не соотносится. Что касается второй части — «Тигр», — то тут разобраться проще. В картине присутствует то, что в какой-то степени может ассоциироваться с образом тигра: пестрота и буйная динамика красок, гибкость линий, мощь, стремительность…