Илья Стогов - Ключи от Петербурга. От Гумилева до Гребенщикова за тысячу шагов

Крепкими парнями на входе постаралось обзавестись каждое приличное заведение. Первое время директорам ресторанов казалось, будто накачанные, но недалекие спортсмены станут всего-навсего послушными игрушками в их опытных руках. Но качки на роль статистов согласны не были. Толковый парень на входе быстро становился в заведении практически хозяином. Именно он решал, кто попадет внутрь, а кто так и останется снаружи. Именно ему теперь платили долю бармен и официанты. Именно к нему на поклон приходила молодежь из родного спортивного клуба. В общем, как только СССР пал, именно эти ребята возглавили борьбу за власть и в городе, и в стране.

Кумарин тоже потрудился вышибалой, но к началу 1990-х успел превратиться в главнокомандующего частной армии – хорошо вооруженной и спаянной железной дисциплиной. Начали его коллеги с приватизации тех самых заведений, которые некогда охраняли. Самые понятливые директора сдали дела по-хорошему, другим пришлось объяснять по-плохому. Хозяина лучшей в городе дискотеки «Вена» на улице Бабушкина обнаружили в вентиляционной трубе над стойкой бара, с отрезанной головой и следами ожогов по всему телу.

А после ресторанов братки незаметным образом прибрали к рукам и весь остальной город. Теперь те, кому нужно было решить действительно важный вопрос, отправлялись не в Смольный, где сидела городская власть, а в бар гостиницы «Пулковская», где обосновались подлинные хозяева Петербурга.

Это время оставило в городе целую кучу любопытных достопримечательностей. Будет время, загляните на набережную перед Кунсткамерой, где автомобиль одного из топливных королей Петербурга был прямо на ходу, как в кино, подбит из ручного гранатомета. Или посидите в баре неподалеку от Апраксина двора, куда каждый день ровно в три пополудни заскакивал городской смотрящий с неоригинальной кличкой Кирпич, чтобы выпить бокальчик мартини с оливкой, – и в котором как-то раз (в одну минуту четвертого) он получил-таки пулю в голову.

Однако в этой главе я не стану предлагать вам подобный маршрут. Вместо этого мы прогуляемся по нескольким окраинным заведениям, в которых ковалась история Петербурга 1990-х. Начнем же с расселенного здания, в котором как раз в те годы вершилась техно-революция.

Легендарный ленинградский сквот появился в 1988 году в доме, стоящем в самом конце набережной Фонтанки.

Сквот – это самовольно захваченное жилье. К концу советской эпохи пустующих домов в центре города хватало. Прежних жильцов отсюда выселили, а новые так и не появились, поэтому можно было выбрать понравившийся дом и просто заселиться. Вариантов было столько, что сквоттеры, порой, привередничали: подолгу решали, станут жить в апартаментах какого-нибудь великого князя или в здании с окнами на Дворцовую площадь? Или лучше поселиться на набережной, чтобы по утрам смотреть на Неву?

Один из тогдашних сквоттеров позже вспоминал:

Технология несложная: берешь фомочку, выходишь на улицу и бродишь, задрав голову и глядя на дома. Нужно было найти разбитые окна, ведь если окна разбиты, значит, дом расселен, никто же не станет жить в квартире без стекол в окнах, правда? После этого заходишь в парадную, выбираешь квартиру, вскрываешь ее фомочкой, ставишь вместо прежней двери новую, железную, – и все! Теперь у тебя есть бесплатное жилье в самом центре. Ну, может быть, еще начальнику ЖЭКа закинешь пузырь из валютного магазина «Березка», чтобы лишний раз нос не совал.

Именно по такой технологии был найден расселенный дом в самом конце Фонтанки. Места там пустынные, окраинные. В середине XVIII века именно тут был открыт самый первый в Петербурге публичный дом, укомплектованный сплошь немецкими фройляйн. Но если приехать в тот район сегодня, то возникает ощущение, будто после разгона барышень больше ничего интересного там и не происходило.

Когда подходящая квартира найдена и поставлены новые замки, сквоттеры расползались по захваченной территории. Осматривались. Обживались.

Пару недель они наблюдали, как среагируют на захват соседи и милиция. Если реакция была недружелюбной, просто искали новое помещение. Если всем было наплевать, смело начинали ремонт. В скучных советских книжных магазинах новые жильцы покупали огромные карты мира. Стоили они то ли три, то ли пять копеек за штуку. Карты печатались на хорошей мелованной бумаге, и вся оборотная сторона у них была белая. Сквоттеры рулонами скупали эти листы и оклеивали ими стены. Получалось огромное, идеально белое пространство.