Франц Боас - Ум первобытного человека

[127]

ными аналогиями в нынешнем декоративном искусстве является употребление флага, креста или эмблем тайных обществ для декоративных целей; но число их незначительно по сравнению с общими символическими тенденциями первобытного искусства. Таким образом, можно видеть, что в данном случае мы опять-таки находим в первобытном обществе тип ассоциации, совершенно отличающийся от типа ассоциаций, встречающегося у нас. У первобытных людей эстетический мотив комбинируется с символическим, между тем как в современной жизни эстетический мотив или вполне независим или ассоциируется с утилитарными идеями.

На американском побережье северной части Тихого океана рисунок с изображениями животных, встречающийся во многих других частях света, прочно ассоциировался с идеей тотемизма и вызвал не имеющее себе подобного применение животных мотивов. Это также могло способствовать сохранению реалистического характера такого искусства. У сиуксов высокая оценка воинской доблести и привычка совершать воинские подвиги в присутствии племени побудили мужчин ассоциировать украшения на своем платье с военными событиями, так что у них развился военный символизм, между тем как женщины этого племени объясняют тот же самый рисунок совершенно иначе (Висслер)[149]. Мне кажется, что в данном случае нам не особенно трудно проследить ход мыслей, ведущий к возникновению ассоциации между формами декорации и военными идеями, хотя наш ум требует гораздо более сознательных усилий, чем ум первобытного человека. Самый факт почти повсеместного существования декоративного символизма показывает, что эта ассоциация должна устанавливаться автоматически и без сознательного размышления.

Как в мифологии, так и в искусстве наблюдается тенденция давать рационалистические объяснения особых ассоциаций, развившихся в случаях заимствования стилей искусства или мифов. Тот факт, что у первобытных людей декоративное искусство почти повсюду является символическим, не исключает возможности заимствования рисунков или даже общего стиля данной местности от народа, живущего в другой местности. Так было, например, у племен, живущих на американских северо-западных равнинах, которые заимствовали от своих более южных соседей многое в их искусстве, но не усвоили в то же время и их символических истолкований, а придумали свои собственные. Я полагаю, что это является результатом умственного процесса, начав­шегося тогда, когда рисунки понравились, и, согласно общему характеру первобытной мысли, ожидалось их символическое истолкование. Таковое было затем придумано в соответствии с идеями, распространенными среди племени.

[128]

то же самое наблюдается и в первобытной мифологии. Одинакового рода сказания распространены в огромных районах, но их мифологическое применение в разных местностях совершенно различно. Так, обыкновенное приключение, относящееся к похождениям какого-либо животного, служит для объяснения некоторых из его характерных особенностей. В других случаях им могут пользоваться для объяснения известных обычаев или даже происхождения известных созвездий на небе. Я нисколько не сомневаюсь в том, что рассказ, как таковой, древнее, чем придаваемое ему мифологическое значение. Характерные черты развития мифа, относящегося к природе, заключаются в там, что, во-первых, рассказ ассоциировался с попытками объяснить существующие в мире условия (об этом уж упоминалось); и, во-вторых, когда первобытный человек сознал значение мировой проблемы, он пересмотрел все свои сведения, пока ему не удалось найти нечто пригодное для разрешения данной проблемы, а именно, нечто, дающее объяснение, удовлетворяющее его ум. Между тем как классификация понятий, типы ассоциации и сопротивление, вызываемое изменением автоматических актов, развились бессознательно, многие из вторичных объяснений придуманы сознательным размышлением.

Приведу еще пример характерной для первобытного общества формы ассоциации. В современном обществе социальная организация со включением группировки семейств по существу дела основана на кровном родстве и на социальных функциях, выполняемых каждым индивидуумом. За исключением того, что цер­ковь имеет отношение к рождению, браку и смерти, не существует никакой связи между социальной организацией и религиозной верой. Эти условия оказываются совершенно иными в первобытном обществе, где мы находим неразрывную ассоциацию идей и обычаев, относящихся к обществу и к религии. Подобно тому как в искусстве форма обнаруживает тенденцию к ассоциации с совершенно чуждыми ей идеями, так и социальная единица обнаруживает тенденцию к ассоциации с разными впечатлениями, производимыми природою, в особенности с подразделениями животного мира. Эта форма ассоциации представляется мне основною чертою тотемизма в том виде, как он встречается у многих американских племен, а также в Австралии, в Меланезии и в Африке. Я отметил выше его характерную черту, состоящую в особой связи, предполагаемой между известным классом объектов, обыкновенно животных, и известной социальной группой. Дальнейший анализ выясняет, что одной из идей, лежащих в основе тотемизма, является существование определенных групп людей, между которыми не дозволены браки, и что ограничения, устанавливаемые для этих групп, определяются соображениями относительно кровного родства. Религиозные идеи, открываемые в тотемизме, касаются личного отношения человека к известного рода сверхъестественным силам, и типическою чертою тотемизма