Франц Боас - Ум первобытного человека

Таким образом, общая тенденция исследований роста подчеркивает важность действия быстроты развития на окончательную

[30]

форму тела. Болезнь в раннем детстве, плохое питание, недостаток чистого воздуха и физических упражнений оказываются замедляющими причинами, обусловливающими то, что растущий индивидуум известного возраста является по своему физиологическому развитию моложе, чем здоровый, хорошо питающийся индивидуум, пользующийся обилием свежего воздуха и хорошо упражняющий свою мускульную систему. Однако, вследствие замедления или ускорения изменяется дальнейший ход развития, так что конечная стадия окажется тем более удовлетворительной, чем меньше было замедляющих причин.

Судя по ходу развития тех немногих простых родов умственной деятельности, которые были изучены, представляется более чем вероятным, что умственное развитие подчинено законам, представляющим полную аналогию с законами физического развития (Мейман)[33].

Эти факты, относящиеся к росту, имеют фундаментальное значение для правильного истолкования часто обсуждавшихся явлений ранней остановки роста. Мы видели, что у членов одной и той же расы продление периода роста идет рука об руку с неблагоприятным развитием, между тем как благодаря сокращению периода роста при всех физических измерениях получаются большие величины и достигается превосходство умственной деятельности. Само собой разумеется, что сюда не относятся патологические случаи полной преждевременной остановки развития или чрезмерного развития, — случаи карликового роста или микроцефалии, равно как и случаи гипертрофического роста органов. Отсюда вытекает, что при суждении о физиологическом значении остановки роста нельзя придавать самостоятельного значения тому простому факту, что рост прекращается у одной расы раньше, чем у другой, без наблюдений относительно быстроты роста.

Все еще остается неразрешенным вопрос, насколько возможны такие изменения в человеческих типах, которых нельзя объяснить ускорением или замедлением роста.

Ригер[34] сделал попытку объяснить различия в форме головы действием физиологических и механических условий, и Энгель[35] подчеркивает действие давления мускулов на форму головы. Вальхер[36] пытается объяснить разные фермы головы рассмотрением положения головы младенца в колыбели. Он думает, что, если ребенок лежит на спине, получаются круглые головы, а если

[31]

он лежит на боку — длинные головы. Однако различия в форме головы на протяжении обширных пространств в Европе, где обращение с младенцами одинаково, невидимому, слишком велики, чтобы это объяснение могло быть принято.

Было произведено некоторое число наблюдений, убедительно доказывающих различие между городским и деревенским типами. Эти наблюдения были впервые произведены Амманом[37], который установил, что в Бадене городское население отличается от деревенского формой головы, ростом и пигментацией. Он допускает вывод, что мы имеем в данном случае действительное изменение в типе, вызванное, однако, не прямым действием окружающей среды, а скорее устранением в городской жизни известных типов; иными словами, действие естественного отбора.

Это наблюдение согласуется с наблюдениями, произведенными Ливи[38] в итальянских городах, где также обнаруживается различие по сравнению с окружающими местностями. Сравнения нормального лондонского населения с лицами, содержимыми в госпиталях, произведенные Шребзаллем[39], не противоречат допущению известной степени соответствия между болезненностью и физическим типом, хотя однородность материала, относящегося к такой столице, как Лондон, и взятого из различных социальных слоев большого города, всегда остается сомнительной.

Другое объяснение, даваемое Ливи, по-видимому, удовлетворительно объясняет различие между городским и деревенским населением, не заставляя прибегать к допущению какого-либо значительного действия естественного отбора, предполагающего невероятное соответствие, с одной стороны, между смертностью и плодовитостью, а с другой — между такими чертами, как форма головы и пигментация. Поскольку наблюдалось изменение типа в городах, оно носит такой характер, что в городе всегда обнаруживается большее сходство с средним типом всего обширного округа, в котором он расположен. Бели местное деревенское население заметно короткоголово, а общий тип на протяжении того более обширного района, из которого набирается городское население, более длинноголов, то городское население окажется в большей степени длинноголовым, и обратно. Если нельзя доказать, что в достаточном количестве определенных семейств происходит отбор, то это объяснение представляется более простым и удовлетворительным.