Владимир Шадруский - Марк Алданов - комментатор русской классики

Эмигранты действительно верили в то, что Дни русской культуры, отмечаемые в день рождения Пушкина по всему миру, - не только проявление духовной потребности, но и праздник обретения русскими беженцами себя, утверждение идентичности, о которой должно стать известно всем - от Америки до Китая. И это становилось очевидным как Западу, так и Востоку: «Европа еще не знает как следует Пушкина, но она уже поверила в то, что в России был и есть свой гений, достойный занять место рядом с другими великими мировыми гениями» [88] Лифарь С. Третий праздник Пушкина // Центральный Пушкинский Комитет в Париже (1935-1937). М.: Эллис Лак, 2000. Вып. II. С. 67. , - напишет в январе 1937 года член Центрального Пушкинского комитета С. Лифарь.

В 1935 году для подготовки встречи 100-летия смерти поэта был создан Парижский Пушкинский комитет под председательством В.А. Маклакова. В состав комитета вошли лучшие писатели Зарубежной России, среди которых был и Марк Алданов, принявший самое деятельное участие в организации праздника. Эмигранты, при всей своей раздробленности и скандальности, были готовы верить, что в «комитет вошли представители всех эмигрантских течений. Имя Пушкина объединило всех» [89] Филин М. От составителя // Центральный Пушкинский Комитет в Париже (1935-1937). М.: Эллис Лак, 2000. Вып. I. С. 19. . В 1937 году в честь праздника были организованы выставки, в театрах прошли спектакли на пушкинские сюжеты. Пушкинский комитет выпустил специальную газету, посвященную памяти поэта, все издания, имевшие литературные разделы, подготовили юбилейные материалы. «Лейтмотивом всех статей стала формула П.Н. Милюкова “живой Пушкин”. Поэт рассматривался не в качестве далекого события или формального символа, а как реальная опора для сегодняшнего существования эмиграции в целом и каждого изгнанника в отдельности» [90] Березовая Л.Г. Культура русской эмиграции 20-30-е гг. [Электр. ресурс]. Ц^: http://ricolor.org/europe/stati/ruev/4/ (дата обращения: 01.04.15). . Естественно, Советская Россия тоже отмечала юбилей, публикуя множество материалов о Пушкине, проводя серьезные исследования, основанные на рукописях, архивных фондах, и хотя в Зарубежной России не было всего этого, эмигранты искренне хотели выразить свою любовь к поэту, и благодаря их заботе и рассеянности по всему свету чувство всеобщего единения выводило праздник Пушкина на мировой уровень.

Можно было ожидать, что в газетах, журналах и альманахах зарубежья будут преобладать жизнеутверждающие материалы, посвященные исключительно Пушкину. Да так оно и было. Но Алданов подготовил публикации несколько иного характера.

Его очерк, напечатанный 10 февраля в парижских «Последних новостях», посвящен не Пушкину, а его убийце, точнее, жизни Дантеса после убийства поэта. Во «Французской карьере Дантеса» Алданов раскрывает образ известного карьериста, искателя судьбы, но то и дело упоминает другое, главное имя, благодаря которому мы вынуждены помнить о Дантесе, - имя Пушкина. Цитируя некрологи из французских газет за 1895 год, в которых сообщалось, что скончавшийся барон д’Антес-Геккерен «шестьдесят лет тому назад убил на дуэли знаменитого русского поэта Пушкина», Алданов пишет: «К моему удивлению, даже столь осведомленная газета, как “Тан”, напомнив в некрологе обстоятельства убийства Пушкина, почти ничего не сказала о роли, сыгранной Дантесом во французской истории» [91] Алданов М.А. Французская карьера Дантеса // Алданов М.А. Соч.: В 6 кн. М., 1995. Кн. 2. С.332. . Алданов, собиравший материалы о биографии Дантеса для своей повести «Десятая симфония», столкнулся с проблемой: таковых оказалось очень мало. Это тем более странно, если пытаться демонизировать Дантеса в той роковой дуэли. Жизнь Дантеса после отъезда из Петербурга была неразрывно связана с дуэлью, которая оставила заметный отпечаток на его имени. Каким бы он ни был достойным человеком, Дантес неоднократно называется «убийцей Пушкина». Слава, пускай даже не добрая, досталась Дантесу именно из-за убийства великого русского поэта. Пожалуй, это оказалось единственным поступком в его жизни, который попал в мировую историю. Его военная и политическая карьера не задалась: «Он поехал в Россию, чтобы сделать там блестящую военную карьеру, - и выехал разжалованный, потеряв несколько лет, в обстоятельствах, всем известных. Во Франции он пытался сделать большую политическую карьеру, но люди, с которыми он связывался, уходили в небытие раньше, чем он рассчитывал» [92] Там же. С. 337-338. .