Мишель Сапори - Роза Бертен. Кутюрье Марии Антуанетты

Мария Терезия даже вызывает из Парижа специалистов по созданию внешнего облика, среди которых парикмахер по имени Ларсонёр, в чьи обязанности входило не только одевание будущей дофины, но и длительные беседы с нею. Хотя Марию Антуанетту трудно было назвать красавицей, у нее имелись другие козыри.

Она была высокого роста для своего возраста, очень тонкая, но не истощенная, с ладной пропорциональной фигурой — просто находка для портных. У нее были светлые густые волосы приятного оттенка, гордая посадка головы, как будто созданной для роскошной прически — большое удовольствие для профессионалов. С легкой походкой — это за ней признавали всю ее жизнь, — она обладала прекрасной внешностью, чтобы олицетворять собой моду, что вскоре и принесет удачу мадемуазель Бертен.

Через восемнадцать месяцев подготовительной суеты, в четверг 19 апреля 1770 года, в церкви Августинок в Вене с большой пышностью состоялось бракосочетание по доверенности [12] Жениха представлял эрцгерцог Фердинанд. : молодая эрцгерцогиня появилась облаченная в платье из серебряной ткани с длинным треном.

Фрагмент портрета дофины Марии Антуанетты. Худ. Ф.-Ю. Друэ, 1770. Музей Принцев Конде, Франция

В апреле же произошел отъезд Марии Антуанетты во Францию в сопровождении французской и австрийской свит. И в обеих были люди, в обязанности которых входило следить, чтобы туалет будущей дофины был безупречен: двое дамских портных с австрийской стороны; парикмахерша, прачка, девушка при гардеробе с французской стороны. Дофина въезжает в Страсбург, где должна состояться передача. На нейтральной территории, в предусмотренном на этот случай павильоне на острове посреди Рейна, она снимает одежды, сшитые в Вене, и надевает те, что были изготовлены в Версале и Париже. Это символическое действо предписывалось обычаем: меняя свои одежды, будущая королева Франции оставляет родину, чтобы служить лишь интересам принимающей ее страны. Двери распахиваются: появляется Мария Антуанетта, одетая как француженка, в великолепном наряде, присланном из Франции.

Это свидетельство мадам д’Оберкирш, которая отнюдь не беспристрастно продолжает: «…Она показалась в тысячу раз более красивой». С этого дня австрийская эрцгерцогиня Мария Антония становилась дофиной Франции Марией Антуанеттой. Королевская семья встретила Марию Антуанетту в Компьенском лесу. Из Компьена дофина отправилась в Париж «сквозь двойной ряд карет парижских дам с каждой стороны, что произвело замечательное впечатление, свидетельствуя о величии столицы», как описывает в своем дневнике герцог де Круай. Большинство туалетов этих дам вышли из «Галантной линии» и, следовательно, отчасти являлись произведением работницы Бертен.

Декорации расставлены. В Версале гардеробом Марии Антуанетты занимается персонал, который достался ей от королевы Марии Лещинской. После смерти супруги Людовик XV решил сохранить свиту королевы, и все, кто прежде состоял в ней, возобновили свои функции при Марии Антуанетте.

Именно так при дофине оказалась герцогиня Виллар, дама, ведающая ее одеванием. Она была назначена к Марии Лещинской в 1742 году, почти тридцать лет тому назад! Иными словами, вопреки ее желанию дофина оказалась вне моды.

Мадам де Виллар выбирала модисток для Марии Антуанетты среди тех, с кем она привыкла работать. В августе 1769 года она подписывает распоряжение о создании гардероба будущей дофины. Имя мадемуазель Бертен там не упоминается — она никогда не одевала дофину. Эта обязанность перешла к Элене Елизавете Филидор, одной из модисток королевы Марии Лещинской — возможно, главной. Она держала магазин в Париже вместе со своей сестрой Марией Маргаритой и принадлежала к известному семейству Даникен-Филидоров, французских музыкантов на службе короля. Самый старший, Мишель (1600–1659), музыкант из «Большой конюшни» Людовика XIII [13] Имеется в виду оркестр духовых инструментов для кавалерии короля. , был ее прадедом; Андре (1647–1730) — библиотекарь из музыкальной библиотеки Людовика XIV, был ее отцом; и самый знаменитый, Франсуа Андре (1726–1795), известный также как шахматист и композитор музыки барокко, был ее братом.

Как же относилась Мария Антуанетта к моде, когда еще была дофиной? Ведь став королевой, по словам графини де Буань, она прониклась «страстью к моде», для нее «быть красивой и самой модной женщиной казалось самым желанным титулом»; она не могла забыть увлекшую ее роль законодательницы моды.