Александр Николюкин - Литературоведческий журнал № 31

К середине XVIII в. как кофейные мельницы, так и специальные жаровни для зерен уже стали в Париже обычным явлением. Более того, похвалу кофе можно встретить в тот период в одном из изданий Голубой библиотеки, что свидетельствует о весьма пестром социальном составе потребителей напитка.

Сен-Пьер вернулся во Францию в июне 1771 г., так что его запасы кофе к моменту знакомства с Руссо (напомним, что настоящая дата первого визита – июль 1771 г.) еще не истощились. Остров Бурбон – дореволюционное (до 1793 г.) название о. Реюньон. Кофе стали разводить здесь, причем чрезвычайно активно, с 1712 г.

Дело здесь не только в относительно высокой стоимости кофейных зерен (все-таки, как было сказано выше, к концу века кофе перестает быть во Франции предметом роскоши), но и в некоторых особенностях личности автора письма, с его явно невропатическим складом.

Следует отметить, что как раз в период своего знакомства с Сен-Пьером (1771–1773) Руссо пытался создать нечто вроде ботанической энциклопедии, но не довел эту работу до конца. «Фрагменты словаря ботанических терминов» были опубликованы посмертно, в 1781 г.

Речь идет о книге медика и ботаника из Монпелье Антуана Куана «История рыб» (Historia piscium, 1769, с параллельным французским переводом), которую Руссо прислал ее автор.

В «Письме Д'Аламберу» содержится рассуждение о вреде неумеренного употребления спиртного и одновременно защита его по сравнению с другой человеческой страстью: женщинами. Интересно, что, в отличие от главной героини «Новой Элоизы», Тереза Левассер не избегала вина.

Это свидетельство Бернардена ценно тем, что позволяет усомниться в степени приверженности Жан-Жака к вегетарианству. Выведенный исследователем соответствующей проблематики М.Онфрэ бином «Молоко против Рагу» (Onfray M. Rousseau ou La voie lactée // Le ventre des philosophes. – P., Grasset, 1989. – P. 78) в данном случае явно не работает. В то же время общие принципы «гастрософии» Руссо здесь налицо: Жан-Жак отдавал предпочтение простой крестьянской пище и критиковал французскую кухню за ее чрезмерную изысканность. Вопрос о вегетарианстве Руссо сложнее, чем это может показаться на первый взгляд (Guichet J-L. Rousseau, l'animal et l'homme: l'animalité dans l'horizon anthropologique des Lumières. – P., Cerf, 2006. – P. 359). Ю. Миками вообще не считает Руссо вегетарианцем (Mikami J. Les relations sociales chez Jean-Jacques Rousseau: essai de lecture critique de la seconde partie des «Confessions». – Genève, Slatkine, 1987. – P. 67).

Побывавший 11 декабря 1759 г. у Руссо в Монморанси коммерсант Франсуа Фавр (1736–1813) обнаружил на столе философа толстую тетрадь с кулинарными рецептами.

Умение Терезы вкусно готовить подтверждают многие посетители Руссо, включая графа Ф. Д’Эшерни и шотландского адвоката Джеймса Босуэлла. Угощение, которое досталось Босуэллу (он впервые побывал у Жан-Жака в декабре 1764 г.), оказалось весьма обильным и опять-таки не вполне вегетарианским: суп, два сорта вареного мяса, капуста, репа, капуста, морковь, холодная свинина, форель.

Жан-Жак имеет в виду достаточно фривольную эпиграмму своего однофамильца Жана-Батиста Руссо (1670–1741) «Проповедь францисканца» (1757).

Речь идет об основанном на заключительных главах «Книги Судей» стихотворении «Левит с горы Ефремовой» («Le Lévite d'Êphraïm»), написанном в 1762 г., после осуждения «Эмиля» и бегства из Монморанси и опубликованном посмертно в 1781 г. В стихотворении слышатся отголоски преследований Жан-Жака. Вот как об этом сочинении рассказано в «Исповеди»: «Я уверен, что за всю свою жизнь не написал ничего, что было бы проникнуто более умилительной нежностью нравов, отличалось бы более свежим колоритом, более наивным рисунком, большей верностью эпохе, более античной простотой во всем, и это – несмотря на страшный и, в сущности, отвратительный сюжет, так что, помимо всего прочего, за мной была заслуга преодоления трудности. Если “Левит с горы Ефремовой” и не лучшее из моих сочинений, то оно навсегда останется самым моим любимым» (пер. Д.А. Горбова, М.Я. Розанова).

Перу Руссо принадлежат переводы следующих фрагментов «Освобожденного Иерусалима»: 52 первые строфы из первой песни, эпизод «Олинда и Софрония» из второй песни и несколько отдельных строф (Hamman C. Rousseau citant le Tasse. ou les séductions de l’artifice // XVIII siècle, N 1 (38), 2006. P. 511). В «Новой Элоизе» содержится пять цитат из Тассо (чаще всего из того же «Освобожденного Иерусалима); для сравнения: Петрарка в самом знаменитом сочинении Руссо цитируется девять раз. В «Исповеди» приводится одна цитата из «Освобожденного Иерусалима».