Борис Дубин: Очерки по социологии культуры

См. об этом: Левинсон А.Г. Старые книги, новые читатели // Социологические исследования. 1987. № 3. С. 43–49.

«Выставочная» посуда или книги в стенке, как и экспонаты музея, подчиняются запрету на дублетность: они должны представлять «уникумы», хотя являются продуктом массового производства.

В определенных условиях (скажем, при последовательной изоляции и блокировке культуротворческих сил) подобные оценки могут стать орудием в чисто идеологической борьбе между различными подгруппами и слоями самих последователей: например, отбирающими и интерпретирующими, в этом смысле формирующими наследие группами литературной критики, педагогической интеллигенцией, с одной стороны, и воспитуемым, обеспечиваемым населением, с другой. Культурный инструментарий, выработанный в одних условиях и по одним поводам, находит применение в других руках и обстоятельствах для иных целей.

См.: Гудков Л.Д., Дубин Б.В. Библиотека как социальный институт // Методологические проблемы теоретико-прикладных исследований культуры. М., 1988. С. 292–293.

Массовый характер этих образований определен, с одной стороны, в плане социального взаимодействия – идеологией и основывающейся на ней практикой доминирующих, обеспечивающих и воспитующих инстанций. Однако воплощен в этом и момент самосознания, идеологического самоопределения, известный в европейской истории: так, Г. Зиммель обнаружил его в пореволюционных социальных движениях конца XVIII – начала XIX в., когда «практическими отношениями власти» овладели «классы, сила которых заключалась не в очевидной значимости индивидуальных личностей, а в их “общественном” бытии» (цит. по: Ионин Л.Г. Георг Зиммель – социолог: Критический очерк. М., 1981. С. 34).

См. о ней в: Schwartz В. Queuing and Waiting. Chicago; L., 1975.