Борис Дубин - Очерки по социологии культуры [сборник статей]

Подытожим сказанное. Процесс активизации общественной жизни в его первоначальной, массовой форме дошел до «дна». Если в 1960-е гг. выбор позиций приняли на себя тысячи диссидентов и сотни тысяч их так или иначе поддерживающих, то в момент пика перестройки, в 1987–1988 гг., на этот путь встали уже миллионы, а сегодня (если взять тиражи наиболее отчетливых по своей программе массовых газет — «Комсомолки», «Аргументов…») — десятки миллионов. Сам процесс, думается, все больше будет принимать форму непосредственных коллективных действий — петиций, митингов, демонстраций, забастовок и т. п. В связи с этим не может не измениться и роль интеллигентов-идеологов, думается, что основные задачи по экстренному призыву, так или иначе, позади. С другой стороны, дезинтегрируется и то общественное целое (Союз, страна, держава), идею которого — пусть даже в самой мягкой форме единства культуры — интеллигенция несла. Это вновь ставит интеллектуальные круги перед требованием дифференциации идей и представлений.

Придется пройти через дальнейшее снижение сверхмассовых тиражей «толстых», а может быть, и «тонких» (типа «Огонька») журналов. Насколько можно судить по итогам подписки на 1991 г., минимально снизили тираж те издания, которые, с одной стороны, базировались на идее привития цивилизованности (неавторитарной социализации), — детские и молодежные познавательно-развлекательные издания, да отчасти и следующие в этом за ними взрослые издания, ориентированные на любительские занятия, свободное проявление семейных и групповых интересов (типа «Приусадебное хозяйство»), а с другой — создали за последние несколько лет свою квалифицированную аудиторию, объединенную широким интересом к культуре, истории, философии, религиоведению (скажем, «Искусство кино», «Наука и религия»).

Это предполагает несколько важных в социальном смысле следствий. Во-первых, умножение инициативных групп, дифференцирующихся по идеям, ценностям, представлениям, — групп с частичной культурой. Транслирующая их взгляды периодика рассчитана на подготовленную аудиторию, что, как показывает опыт двух последних лет, для отечественной публицистики вовсе не просто. Во-вторых, от решения оперативных задач мобилизации и перемагничивания массового сознания необходим переход к долгосрочной работе напыления и уплотнения самой социальной материи повседневного существования: в нынешнем ее виде она крайне рыхла и жидка, плохо проводя идеи, трудно их усваивая и не обеспечивая опоры (устойчивости под давлением, сохранности во времени); опять-таки, действие на перспективу требует особой собранности и ответственности. Третье обстоятельство — постоянная, но ненасильственная конкуренция и диалог, в условиях которых придется жить; привычная монополия на истину и склока как способ развития отношений — черты совсем иного уклада. И последнее — в перспективе более чем возможна известная делитературизация культурной и общественной жизни: снятие сверхнагрузок как со словесности, замечающей любые формы действия, так и с писателя, наделяемого атрибутами пророка. Массово-демократическую (в отличие от прежней массово-тоталитарной) интеграцию общества в оперативном режиме будут, видимо, осуществлять прежде всего аудиовизуальные каналы — разные формы телевидения, естественно, открытого зарубежному вещанию и ориентированного на единые критерии, временные ритмы, образцы и фигуры (ему, впрочем, предстоит на этом фоне и дифференциация — кабельные формы, кассетная «избирательная память» и т. д.).

Ясно, что все перечисленное предполагает цивилизованность, некатастрофичность экономического, политического и культурного развития страны и составляющих ее пока что частей в ближайшие годы, равно как и последовательную демонополизацию и децентрализацию системы коммуникаций в обществе, включая печатные способы. Но хотелось бы заметить, что намеченные перспективы не просто требуют всех этих гарантий, но сами являются ключевыми моментами их подготовки и реализации, — они способны двинуть дальше начатый демонтаж исчерпавшего себя порядка, обеспечивая разумные и грамотные формы опосредования скопившихся в обществе противоречий и сил.

Система журналов в разнообразии тематического состава, адресации к различным группам и уровням публики, тиражей и их динамики отражает степень дифференцированности общества, плотность коммуникативных связей между разными группами, слоями социокультурной структуры. Так называемые толстые журналы («литературно-художественные и общественно-политические», по принятому определению) находят свое функциональное место в рамках этой системы. Если описывать ее предельно схематически и лишь для интересующих нас здесь целей, можно выделить несколько основных типов журнальных изданий.