Борис Синюков - Боги и человек (статьи)

Рассмотрим теперь, какие времена были в момент убийства? В общем–то перестроечные, но вот их особенности. Церковь из захудалого идеологического отдела самого маленького деревенского райкома КПСС превратилась в весьма самостоятельную идеологическую инстанцию, со своим бюджетом, никому из властей не подотчетным, с идеологией, которая резко отличалась от идеологии ЦК КПСС. С населением, которое никаких других вероисповеданий, за самым малым исключением, не знало. С населением, которое за годы советских гонений на верующих забыло, что попы – дармоеды, лгуны и сплошь пузатые, и валом валил в церковь, неся туда миллионами свои жалкие гроши. То есть толпа у церквей собиралась поболее, чем на демонстрации, и раз в пятьдесят чаще.

И власти задумались. Во–первых, над тем, чтобы их не хулили в церкви, а, во–вторых, по возможности – хвалили, поддерживая их «свершения». Бывший секретарь ЦК КПСС и кандидат в члены его Политбюро Ельцин немедленно начал креститься, а его жена – поститься. Но это разве «взятка»? Это – намек на взятку, дескать, я согласен платить. И у него мигом церковь потребовала обещанное. Появился табачно–водочный епископ, затем непломбированное церковное золото. И так далее. Даже НДС на ризы отменили. И в церкви еще быстрее чем в Кремле зацвела коррупция. Священники дорвались. Не все, разумеется. Но я именно об отце Мене и пишу.

Вот какая была ситуация на момент убийства отца Меня. И ее еще более иллюстрирует факт с другим священником, священником–правозащитником, депутатом Госдумы, которого церковь подвергла немедленному остракизму. Вот какова она вылупилась из небытия, голубушка.

Повторяю, отец Мень был у всей России на слуху и на виду, и он боролся как раз с тем церковным злом, которое только начинало «расцветать» как следует. Поэтому у меня совершенно не вызывает интереса, власти по просьбе церкви или она сама, голубушка, расправилась со священником Менем? Главное, что с ним больше некому было расправиться. Даже по–мужицки, топором.

Патриарх же вскоре серьезно заболел.

Андрей Сахаров.Смерть его от сердечного приступа могла бы произойти еще в закрытом городе Горьком (Нижнем), тогда у нее были бы более веские причины. А вот внезапная смерть в то время, когда он был на самом своем взлете, когда нервы и психика испытывала меньшие нагрузки, перекрываемые эйфорией, притом когда каждое его слово ловила вся страна, а тогдашняя власть ничем не отличалась от сегодняшней, лично у меня вызывает большое удивление. Притом Сахаров замахнулся на Конституцию, которая, я уверен, была бы значительно лучше, чем имеющаяся, предназначенная лично «под президентов». Хотя и она неплохая, дай бог ее выполнять.

Я задаю себе вопрос: мог бы быть Сахаров президентом России вместо Ельцина со своими болячками, хотя бы таким, как Вацлав Гавел – чешский президент? С его–то действительно большими болячками. Притом в сравнении с Ельциным, который чаще Гавела «болел», в основном от водки. И отвечаю себе: безусловно, мог быть, и не только мог бы быть, но и просто обязательно должен был быть. Если, конечно, «перестроечно–демократическая» верхушка тех времен действительно хотела сделать Россию демократической страной. Но эта верхушка хотела поработить страну больше прежнего, и потому Сахаров не попал в президенты России. И мы сегодня свидетели этой «демократизации», вернее «вертикализации».

Вы заметили, что по телевизору всем нашим бедам противопоставляется всего лишь одна штука под названием «политическая воля руководства»? Дескать, куда не кинь – везде клин: нет политической воли. А откуда ей взяться, если существующая политическая воля именно такая и есть: порабощать всяческими мерами и способами. Ибо, властям без какой бы–то ни было воли вообще существовать невозможно. Значит, эта воля под названием «нет политической воли» специально придумана? А то, как же иначе! Все власти, начиная с Кремля и исключая народ, воруют. Прокуратура ничего не видит, и не только по воровству, но и вообще вокруг себя ничего не видит. Суды судят невиновных, а виновных осуждают условно. Гарант Конституции пересылает письма с просьбами гарантировать Конституцию тем, кто Ее нарушает. Дескать, прижмите его покрепче, пусть перестанет писать мне письма.

Теперь вернемся вновь к Гавелу и Сахарову. Всем известно, что Гавел – любимец чешского народа, Сахаров – любимец нашего народа. Судьба их репрессий коммунистическими властями примерно одинакова. Гавела в кандидаты выдвинула чешская элита, народ в этом не участвовал, он только проголосовал. Сахарова наша элита не выдвинула, она выдвинула Ельцина. Наш народ тоже только проголосовал. Спрашивается, чья элита лучше? Значит, элита чешская – демократическая, наша элита – рабовладельческая. Притом, заметьте, наша элита была рабовладельческой при Иванах с I по IV, при Петре, при Николае «святом», при коммунистах. А сейчас она чем отличается от них, если пенсии меньше, чем при коммунистах, если учителя и врачи падают в обморок от голода, если рабочим платят за тот же труд, что за границей, раз в пять меньше? То есть, эксплуатация труда у нас в пять раз выше.