Николай Анциферов - Быль и миф Петербурга

Возвратимся к нашей поэме. В основу ее положено описание наводнения 1824 года. Пушкин не был его свидетелем. Он воспользовался описанием В. И. Берха, [196] описанием В. И. Берха — речь идет о книге: /Берх В. Н./ Подробное историческое известие о всех наводнениях, бывших в Санктпетербурге. Спб., 1826. {комм. сост.} к которому поэт и отсылает всех интересующихся наводнением. [197] «Дождь и проницательный холодный ветер с самого утра наполняли воздух сыростью… С рассветом… толпы любопытных устремились на берега Невы, которая высоко воздымалась пенистыми волнами и с ужасным шумом и брызгами разбивала их о гранитные берега… Необозримое пространство вод казалось кипящею пучиною… Белая пена клубилась над водными громадами, которые, беспрестанно увеличиваясь, наконец, яростно устремились на берег… Люди спасались, как могли». {прим. авт.} « Дождь и проницательный холодный ветер… как могли » — /Берх В. Н./ Подробное историческое известие о всех наводнениях, бывших в Санктпетербурге. Спб., 1826. С. 59–62. {комм. сост.}

Здесь образ Невы дан Пушкиным с мифотворческой силой. Грозное божество безликого хаоса устремляется на разрушение сотворенного мира. Ритм речи, подбор звуков, в котором слышны то отзвуки бури, то клокотанье водной пучины, усиливают впечатление потрясающей картины потопа. Мы легко можем представить, стоя перед воспетой Невой, образ затонувшего Петрополя, превращенного, хотя и не надолго, восставшей стихией в тот город на воде, о котором мечтал Петр вместе со своим строителем Леблоном.

Направо от нас, как уже было отмечено выше, виднеется грандиозное здание Зимнего дворца. Его массивный корпус с беспокойными барочными формами, увенчанный целой рощей статуй, в то время так же выражавших беспокойное движение барокко, а теперь замененных другими, был окружен штурмовавшей его рекою.

Образ Александра подчеркивает смысл образа Петра. Один, смиренный, опускающий покорно перед стихией руки, другой — мощный властелин судьбы, с дерзновенною волей, дух которого — сопротивление природе.

Пора расстаться с созерцанием великой Невы. Повернем обратно, по направлению Исаакиевского собора. Не доходя до него, остановимся перед нарядным дворцом. Это — дом кн. Лобанова-Ростовского, [198] дом кн. Лобанова-Ростовского — здание, построенное А. А. Монферраном в 1817–1820 гг. (совр. адрес: Адмиралтейский пр., 12). {комм. сост.} в котором поместилось военное министерство (построен Монферраном — создателем Исаакиевского собора). Здесь мы сможем сосредоточиться на существенном эпизоде поэмы, связанном с личностью Евгения.

Дворец имеет форму прямоугольного треугольника и занимает целый квартал между Исаакиевской площадью, Адмиралтейским и Вознесенским проспектом. Дворец трехэтажный. Нижнему придан характер цоколя, он рустирован. Второй этаж с окнами, убранными наличниками-фронтонами. Третий этаж с небольшими, ничем не отмеченными окнами.

«Спокойная разбивка всего фасада с выисканными пропорциями окон трех этажей заставляет вспомнить лучшие произведения Екатерининской эпохи… Очень удачно решение двух острых углов здания, задача трудная, решенная Монферраном не банально, а чрезвычайно благородно» (Фомин). [199] « Спокойная разбивка всего фасада… чрезвычайно благородно » (Фомин) неточная цитата из статьи И. А. Фомина «Август Августович Монферран» (Грабарь И. Э. Указ. соч. С. 576–577). {комм. сост.}

Портик с коринфскими колоннами, богатый фриз с играющими эротами и гирляндами, барочный аттик — свидетельствуют о принадлежности этого здания к эпохе упадка классицизма, утратившего первоначальное величие простоты и строгости. Все говорит, что этот дом, если и был здесь во время наводнения, то он был построен недавно и в новом вкусе.