Даниил Аникин - Этика - конспект лекций

Декартовское учение о страстях фактически занимает ме–сто, которое традиционно числилось в метафизике за этикой.

Р. Декарт строит свою антропологию как анатомию движе–ний человеческого тела. Жизнь тела, считает он, может быть описана на базе понятных физических законов. Человек – всего лишь физическая субстанция, которую можно наблю–дать и понимать. Страсти являются естественной природой человека, практически автономной от мыслительных усилий души. Страсти можно представить через описание физико-физиологического механизма.

К страстям Декарт относил все движения человеческой жизни, исключая лишь те немногие, которые не смогут при–надлежать телу. Не телу, а только душе принадлежат «мысли». Все виды восприятий или знаний Декарт также называет стра–дательными состояниями (они приобретены от вещей, извне).

Автономными действиями души являются лишь желания, которые зависят от свободно проявляющей себя воли. Декарт наглядно изображает человеческое телесное существование как движение страстей.

Модель эта имеет механический характер. Именно она, по мнению Декарта, может претендовать на полноту описания. Основной причиной страстей Декарт считает действие пред–метов на наши чувства. Оно имеет для человека разное значе–ние, либо возбуждая различные страсти, количество которых бесконечно велико, либо рождая шесть первичных страстей. Среди таковых мыслитель выделил: любовь, ненависть, удив–ление, желание, радость и печаль.

Декарт также обратился к традиционной для метафизики, непосредственно этической теме – власти над страстями… Он призывает «приложить старания, чтобы наставлять и руково–дить» человеческими страстями, воздерживаться от крайно–стей. При этом Декарт убежден, что «те люди, кого особенно волнуют страсти, могут насладиться жизнью в наибольшей мере». Таким образом, мыслитель не дает каких-либо мораль–ных предписаний. Он не берет на себя роль морализатора или проповедника, а является независимым наблюдателем.

Этическая позиция философа самостояния находится в ос–новной процедуре, которую Декарт разработал в своей кон–цепции, – процедуре cogito. Этическими считают также его разработки в области антропологии как физико-физиологиче–ского исследования. Тщательно и сознательно выстраиваемую жизненную стратегию исследователи также относят к этиче–скому учению философа, так как считают, что именно она – его этический жест и внутреннее условие его философствова–ния.

К. А. Гельвеций (1715—1771 гг.), так же, как и Гольбах, интер–претировал человека в психофизиологическом ключе (человек – чисто физическое существо). Человек, преодолевая свой при–родный эгоизм, становится разумным, начинает правильно понимать свои интересы и следовать за «компасом обще–ственной пользы» в процессе их осуществления. Мораль Гель–веция предлагает установку на общественное благо.

Его рассуждения о политике и нравственности развивают идеи Б. Мандевиля («Басня о пчелах»). Начальный пункт его рассуждений – это индивид как природное существо. При этом природа у Гельвеция приравнена к физической чувстви–тельности человека, а индивидуальные потребности – к лич–ному интересу. Именно за ними и скрывается желание физи–ческих удовольствий. Стремление человека к удовольствиям, а также страх перед страданиями определяют его поведение Вся деятельность человека, его поступки в нравственном пла–не необходимо оценивать через призму физических удоволь–ствий. Даже труд людей именно таков.

Личный интерес определяет и пороки. Так как он вынуж–дает людей отрицать известное золотое правило: не делай дру–гому того, чего ты не хотел бы, чтобы сделали тебе. Интерес принуждает с уважением относиться к порокам благодетелей, побуждает и добродетельного священника не обнаруживать преступлений церкви и т. п.

Гельвеций приходит к выводу, что люди верили и всегда будут верить только тому, что согласуется с их интересами, со–держание же таковых изменяется от одной эпохи к другой Поэтому можно вести речь лишь об относительной, а не об аб–солютной нравственности. В результате, когда человеку ка–жется, что он чтит добродетель, ему необходимо напомнить себе о том, что на самом деле он преклоняется перед силой. То уважение, которое он оказывает добродетели, является прехо–дящим, а уважение, проявляемое к силе, постоянно.