Специфика отечественного институционального генезиса связана с тем, что формальные институты в ходе социальной трансформации не обрели необходимого этического фундамента. Это обстоятельство - источник институционального кризиса. Недоверие питает оппортунистическое поведение населения и, соответственно, ведет к дисфункции институтов постсоветского общества. Его выражение - общепризнанный тотальный высокий уровень коррупции.
Таким образом, налицо парадокс: институциональный кризис, с одной стороны, и существенное, эмпирически подтвержденное повышение институциональной стабильности - с другой.
Предпосылка для этого - отсутствие глубокого уважения к легальным нормам, основе функционирования формальных институтов. Уважение к таким нормам обычно имеет этические корни: религиозную мораль, авторитет харизматического лидера, историческую традицию соблюдения законов. Отсутствие же в отечественной традиции таких этических источников привело к специфике нашего институционального развития. Основой формирования постсоветских институтов стали не универсалистские, а партикулярные ценности и отношения, укорененные в том секторе этики, где действовали нормы для «своих». В условиях, когда универсалистские ценности не стали регуляторами, необходимость социального регулирования привела к использованию тех механизмов, которые его обеспечивали.
Таким образом, под оболочкой формальных институтов чаще всего скрываются локальные сети межличностных отношений, основанные на сугубо партикулярных ценностях. И, соответственно, характер функционирования институтов в большой мере зависит от уровня интеграции этих сетей. Такая модель институционального генезиса создавала огромные предпосылки для системной коррупции. Коррумпирование человека со стороны членов таких сетей зачастую означало установление контроля над всем институтом.
Расширение пространства действия указанных норм происходило через наращивание числа «звеньев», включенных в пространство доверия, через гарантии и поручительства «своих». Факт грубого нарушения норм грозит «выбрасыванием» виновного за пределы конвенции.
Не случайно частое упоминание о партийных или комсомольских корнях многих бизнес- или политических группировок. В этом же ряду и сети доверия сотрудников спецслужб. Ранее налаженные каналы коммуникаций были исходной канвой для неформальных институциональных структур.
Локальные примеры подобных отношений существуют и в рамках западных институтов. Например, при торговле необработанными алмазами, где требуется исключительное доверие между партнерами. Исключительность же нашего институционального генезиса состоит в превращении подобной модели из локальной в доминирующую. Складывались достаточно прочные сети взаимообмена ресурсами - информационными, материальными и властными, получающими всеобщее денежное измерение. Институциональная система приобрела тотально-рыночный характер: «все на продажу».
Такой взгляд позволяет увидеть кардинальное отличие отечественной системы от классических институциональных представлений. В отличие от институтов, имеющих безличностный и функциональный характер, созданные в нашей стране институты насквозь пронизаны человеческими отношениями. При этом аналитически, да и практически трудно отделить государство от бизнеса. Нерасчлененность государственных и частных элементов сети - плата за российскую модель модернизации.
Признание специфики отечественных институтов ведет к специфической модели их эволюции в сторону большей легализации и формализации, без которых невозможно дальнейшее наращивание их стабильности и эффективности. Однако налицо высокие барьеры. Один из них - либеральная мифология, ориентированная лишь на формализацию соответствующих процессов. При этом ужесточение контроля за деятельностью чиновников не работает в качественно иных условиях их деятельности.
Отделению государства от бизнеса препятствует также, наряду со слабым этическим фундаментом и безоглядным стремлением к формализации, недостаточная ориентация на проблемный, содержательный подход. Здесь сказывается недоверие (впрочем, вполне понятное) современного государства к собственному аппарату. Отсюда стремление заменить содержательную постановку целей выработкой формальных целей и задач, а также контролем за достигнутыми результатами.
Слабая ориентация на конечные результаты - плод авторитарного характера реформирования. Неизбежная слабость обратных связей не позволяет реально оценивать результаты. Отсутствие объективных оценок, по существу, передает функцию оценки самим институциональным цепочкам, внутренние интересы которых уже вовсе лишают задачу отделения государства от бизнеса какого-либо смысла.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу