Шапи Казиев - Повседневная жизнь восточного гарема

Фаворитки султанов тоже могли быть «отставлены» от гарема. Обычно это было результатом какой-то провинности, наговоров или усердия ревнивых соперниц. Делалось это быстро и просто, стоило лишь султану проявить свое неудовольствие.

Почетная отставка влекла за собой выдачу фаворитки замуж за какого-нибудь чиновника. «Невесте» давали хорошее приданое, оставляли ее подарки и имущество.

«Когда рабыни султана достигают тридцати лет, — писал Теофиль Готье, — он некоторым из них дарует свободу, и они делают хорошие партии благодаря связям при дворе и предполагаемому покровительству султана. Эти девушки прекрасно образованы, умеют читать, писать, сочинять стихи, танцевать, играть на музыкальных инструментах и отличаются изысканностью манер, какую можно приобрести лишь при дворе. К тому же они лучше, чем кто-либо, сведущи в дворцовых интригах и кознях и нередко узнают через своих подруг, оставшихся в гареме, политические тайны, которыми пользуются их мужья, чтобы войти в милость или избежать немилости. Так что взять невесту из сераля очень выгодно для человека честолюбивого или осторожного».

Случались и простые отставки, когда бывшая фаворитка получала ограниченное содержание наподобие ветеранок гарема бухарского эмира. Кроме того, ей выплачивалась пенсия, подразумевавшая, что получательница денег не выдаст тайн султанского гарема. Однако, учитывая страсть гаремных див к сплетням, щедроты нового султана могли внезапно иссякнуть. Если отставная красавица не успевала найти себе мужа и обзавестись семьей, ее, как правило, ждала нищета или публичный дом.

Но и такая отставка была не самым плохим исходом. Опальная фаворитка запросто могла оказаться и на невольничьем рынке, и в казармах янычаров, и в мешке на дне Босфора.

Мелек-ханум, жена великого визиря Кипризли-Мехмет-паши, прошла тернистый путь от стремительного возвышения до крушения всех надежд. В результате клеветы и интриг, она была изгнана из гарема и ей даже пришлось бежать в Европу, где она испытала все тяготы полуголодного существования.

Путешествуя по Египту, Жерар де Нерваль попал на невольничий рынок и решился совершить благодеяние. Он купил красивую рабыню, чтобы затем дать ей свободу. Однако рабыня, как оказалось, вовсе не разделяла взглядов просвещенного европейца:

«— Свободна! — сказала она. — И чем прикажете мне заниматься? Свободна! Куда мне идти? Лучше продайте меня обратно Абд-аль-Кериму.

— Но, дорогая моя, не в правилах европейца продавать женщин, получать деньги таким образом бесчестно.

— Как же быть? — сказала она, плача. — Разве я смогу заработать себе на жизнь? Ведь я ничего не умею!

— Может быть, ты пойдешь в услужение к какой-нибудь даме, исповедующей ту же религию?

— Я? В услужение? Ни за что. Продайте меня. Меня купит мусульманин — шейх или паша. Я смогу стать госпожой! Вы хотите со мной расстаться… Отвезите меня на рынок.

Что за необычная страна, где рабы не желают быть свободными! Однако я знал, что рабыня права…»

Дети, были ли они рождены женами или наложницами, становились всеми признаваемыми законными наследниками его султанского величества.

О детях, прижитых от собственных невольниц, в шариате говорится:

«…Если дети родились в срок, правилами шариата определенный, и если, кроме хозяина, никто другой не имел с невольницей сожития, то дети эти имеют одинаковое с прочими детьми право на наследство отца.

Собственное признание и объявление лица свободного состояния, что дети, рожденные его невольницей, им прижиты, делают их свободными и этого достаточно для определения законного их рождения.

…Невольницы, с которыми хозяин их имел сожитие и прижил детей, именуются умме-велед.

Сожитие хозяина и рождение ребенка не дает права на свободу; но умме-велед приобретает то преимущество, что при жизни ребенка ее хозяин не имеет права ее продать и по смерти хозяина она достается в наследство на часть ребенка и через это получает свободу».

В одной из сказок Шехерезады говорится: «И наконец пришли в одну ночь из ночей потуги к жене царя, после того как дни ее беременности кончились. И царь Асим велел привести всех, кто был в городе из ученых, астрономов, образованных людей, главарей звездочетов, достойных людей и обладателей перьев, и они явились и сели и стали ждать, пока бросят шарик на блюдо, — а это был знак от звездочетов и домочадцев. И все они сидели и ждали, и наконец шарик бросили, и царица родила мальчика, подобного обрезку месяца в ночь полнолуния, и звездочеты принялись высчитывать и определять его звезду и гороскоп, и установили числа».