Шапи Казиев - Повседневная жизнь восточного гарема

А Роберт ван Гулик в своей книге пишет: «Постоянно возрастающее число женщин в гареме вынуждало вести подробные записи: дату и час каждого удачного сексуального единения, даты менструации каждой женщины и первые признаки беременности. Необходимы были и особые меры, не позволяющие что-либо перепутать. В своей книге „Чуан лоу цзи“ „Записки из гардеробной“ Чан Пи (около 940 года) утверждает, что, начиная со времени правления Кай-юань (713–741), каждая женщина, которую посещал ночью император, отмечалась клеймом, которое ставилось на руке. Клеймо сопровождалось специальной отметкой-названием „Ветер и луна (то есть сексуальное заигрывание) всегда будут новыми“. Такое клеймо втиралось с помощью особой мази, в состав которой входил коричник, что делало его несмываемым (издание „Лун вэй цун шу“, с. 7а). Ни одна из сотен женщин дворца не могла заявить о том, что получила благосклонность императора, не предъявив такое клеймо».

Об индийском варианте деликатных гаремных правил сообщает «Камасутра»:

«Когда царь встает после дневного сна, к нему приходит женщина, которая сообщает царю, какая из жен проведет с ним сегодня ночь. С ней приходят служанки жены, чья очередь пришла, а также тех, кто по разным причинам или по болезни пропустил свою очередь. Служанки кладут перед царем притирания и благовония, присланные этими женами, помеченные отпечатками их колец, и царю сообщают причины, по которым ему прислали эти притирания и благовония. После этого царь выбирает притирание одной из них, этой жене сообщают, что царь выбрал ее, и она готовится.

…Поскольку у царя, как правило, было много жен, обычно он наслаждался ими по очереди. Но бывало так, что некоторые пропускали свою очередь из-за отсутствия царя или из-за нездоровья, в таком случае среди тех, кто пропустил свою очередь, и тех, чья очередь наступила, устраивалось нечто вроде лотереи; участницы посылали царю свои мази, и он, принимая мазь одной из них, решал спор».

Привлечь к себе внимание повелителя было непросто, ведь гарем был переполнен красавицами. Поэтому женщины использовали любые средства, чтобы добиться успеха.

Мамед Сайд Ордубади писал в романе «Тавриз туманный»:

«Теперь, когда здесь не видно было ни зги, на темных кривых улицах появились женщины из аристократических гаремов. Тут и там мелькали их черные силуэты. Они спешили к цыганкам, чтобы поучиться у них кокетству, умению нравиться мужчинам. Из глинобитных домов доносились звуки музыки… Эти волнующие звуки очаровывали, сердца замирали от восторга, ноги отказывались идти дальше».

Восток всегда был полон тайн и суеверий. Хотя в мусульманских странах магия и колдовство считались делом богопротивным, суеверия были весьма живучи.

Стараясь привлечь к себе мужа, женщины пускались на всевозможные уловки.

Мелек-ханум в своей книге рассказывает, как ей пришлось изготовить любовный талисман для одной из женщин:

«— Вы так добры и умны, — сказала мне однажды одна из них, — что я убеждена, что вы согласитесь сделать мне талисман для внушения паше любви ко мне.

— Вы меня считаете гораздо умнее, чем я есть, ответила я. — Как могу я составить такой могущественный талисман?

— Если захотите, то, наверное, можете это сделать, — настаивала она.

Я увидела, что продолжая отказываться, я только достигну уменьшения ее привязанности, не доказав ей бессмысленности ее просьбы.

— Очень хорошо, моя милая, — сказала я. — Я постараюсь исполнить ваше желание.

Поэтому я на другой день взяла немного истолченного сахара, смешала с солью и положила все в маленький шелковый мешочек, завязанный веревочкой, весьма запутанной и с большим количеством узлов.

— Вот талисман, который вы у меня просили, сказала я, отдавая мешочек. — Сегодня ночью, когда паша будет сидеть у вас и курить, надо тайком развязать шнурок и быстро всыпать содержимое в жаровню.

Она так и сделала.

— Что значит этот треск и дым? — воскликнул паша, услышав треск соли на огне и дым от горящего сахара.

— Вероятно, невольница положила дурных углей в жаровню, — сказала бедная женщина, вся дрожа.

Паша заметил ее расстройство, угадал, что здесь что-нибудь кроется, но не подал вида. Он решился исполнить ее желание и остался с ней на всю ночь. Предоставляю читателю решить, убедилась ли она после этого в могуществе моего волшебства.

Когда я достигла репутации искусной волшебницы, каждая из жен просила меня дать ей какое-либо магическое средство для увеличения любви ее мужа. Одна из них, более честолюбивая, долгое время просила научить ее какому-нибудь волшебству, чтобы сделаться матерью, обещая мне за это весьма значительную сумму.