Александр Поламишев - Событие - основа спектакля

Новая методология К. С. Станиславского утверждает, что постижение пьесы следует начинать с постижения крупных узловых событий пьесы. Когда событие тут же проверяется актерами действием на площадке, тогда критерий верности этого события установить, в общем, не сложно — он зрим, ощущаем и актерами, и сидящим в зале режиссером. Но как режиссеру еще до встречи с актерами, до распределения ролей научиться верно опознавать важнейшие события пьесы? Как режиссеру научиться вскрывать именно те события, которые, прежде всего, были важны автору, а не придумывать собственные события и пытаться втиснуть их в пьесу?

Сегодня многие, во всяком случае на словах, признают, что святейшая обязанность режиссера понять и выразить автора. Утверждение, что режиссер только интерпретатор и в этом суть его профессии,— это утверждение можно считать сегодня господствующим. Да, в теории это признают почти все. А на практике? Увы! Как часто благие намерения остаются только намерениями... Причем порою это происходит вовсе не по злому умыслу.

Иногда режиссер убежден, что он понял главную мысль автора; режиссер вдохновенно пытается воплотить эту мысль в спектакль, но... оказывается, что у автора эта мысль вовсе не главная: целый ряд фактов пьесы и поступков героев не помогают раскрытию этой мысли,— наоборот, сопротивляются ей. К сожалению, часто это становится очевидным тогда, когда спектакль уже почти готов...

Конечно, если режиссер и актеры чувствуют природу событий, природу конфликтов вокруг этих событий, то в ходе репетиций на площадке замысел может быть скорректирован... Часто такая корректировка замысла оказывается невозможной без замены одного актера другим... Затрачиваются усилия целого коллектива; наносятся душевные травмы актерам...

Увы! Все это не проходит бесследно не только для жизни данного спектакля, но и для творческой жизни данного коллектива...А для жизни коллектива народного театра или драматического кружка такие травмы еще более ощутимы. В самодеятельных коллективах этические вопросы, вопросы воспитания личности каждого участника коллектива — вопросы первостепенной важности!

Как же избежать всех возможных ошибок? Очевидно, что многие ошибки начинаются еще тогда, когда режиссер садится за анализ пьесы, которая ему понравилась, которую он собирается ставить. Поэтому вопрос овладения режиссером техникой предварительного анализа пьесы представляется сегодня одним из важнейших.

Как же, работая по новой методологии начинать режиссеру предварительный анализ пьесы? Есть ли какие-нибудь указания на этот счет у К. С. Станиславского?

«...Новый вид анализа пьесы заключается в так называемом процессе оценки фактов...

...Сама техника процесса оценки фактов поначалу проста. Для этого следует устранить оцениваемый факт, после постараться понять, как это отразится на жизни человеческого духа роли»[12].

М. О. Кнебель, развивая мысль К. С. Станиславского, говорит, анализируя «Бесприданницу» А. Н. Островского:

«...Что было бы, скажем, если бы Паратов не появился в городе как раз, в ту пору, когда брак Ларисы с Карандышевым был наконец решен? Очевидно, у нее была бы иная судьба, достаточно безрадостная, достаточно несправедливая, но, может быть, не такая трагическая; не было бы в ней той вспышки, того пожара, в пламени которого сгорели последние иллюзии Ларисы, озарилась страшная истина: «Я — вещь!..»[13]

Для того чтобы проверить значимость события — «приезд Паратова накануне свадьбы Ларисы с Карандышевым» — для «жизни человеческого духа роли» Ларисы , попробуем сделать несколько предположений:

1. Допустим: Паратов приехал в город до того, как Лариса дала согласие на брак с Карандышевым . Очень может быть, что все события развернулись бы иначе. Можно строить самые различные предположения, но один факт при всех вариантах, изменился бы несомненно: пока Лариса не стала невестой Карандышева, у последнего не было бы оснований давать в честь нее обед. Если бы он все-таки дал обед (случилось бы такое невероятное событие при всей бедности Карандышева!) и Лариса почему-то явилась бы на этот обед, то отъезд ее с этого обеда за Волгу с Паратовым был бы совершенно естественным, ординарным фактом и не вызвал бы столь трагических последствий...

Еще один момент. Если бы Лариса не была бы невестой Карандышева и тем не менее была бы у него на званом обеде, поехала бы она за Волгу с Паратовым? Ведь Паратов столь виноват перед нею — бросил ее год назад! Не является ли факт помолвки Ларисы с Карандышевым фактом, отягощающим совесть Ларисы? Очень может быть, что ее такое поспешное бегство за Волгу — бегство от вины перед своей любовью за неверность: «чуть не вышла за нелюбимого Карандышева!..»