Владимир Шахрин - Открытые файлы

Кама-река

Обе подруги

За полшага

Уезжаю

Сальто назад

Париж

Меня зовут Владимир Шахрин, летом 1998 года, в качестве подарка на день рожденья, мой родной трудовой коллектив (с лаконичным названием ЧАЙФ) отправил меня и мою лучшую половину на недельку до городу Парижу. Отчетливо понимая, что я не Гоголь, все-таки попытаюсь в нескольких словах рассказать о нашем пребывании на чужбине. Поехали!

Начнем с того, что это — шикарный подарок, неделю с любимой женщиной в Париже. Звучит неплохо. Так что 17 июня с одной небольшой сумкой мы с женой отправились получать мой подарок.

Екатеринбург — Москва — Рига — Париж.

Три взлета, три посадки, с перекурами по два часа. В порту им. Шарля де Голля все время поглядывали по сторонам с мыслишкой, где здесь, если что, культурно стошнить.

Надо отметить, что все мои знакомые, когда-либо бывавшие в Париже, прочли мне лекции о том, как выжить в этих каменных джунглях. Рассказывали так старательно и подробно, что я, как космонавт, был готов к любым ситуациям. «Французы — скряги!» — говорили бывалые, и, увидя свой номер, я сказал Лене:

— Не такой уж он и маленький!

По полметра вокруг кровати все-таки есть, а сама кровать вполне соответствует романтическим планам. Дверь в санузел откатная, но ходовая убита наглухо, одним словом, катается плохо. Опыт старого гастролера по советским отелям подсказывает простое техническое решение — выламываю дверь и ставлю ее рядом. Телевизор работает, горячая вода есть, чем не жилище. Теперь по стаканчику чаю и топтать старушку Европу.

Тьфу ты, ёмаё, только зазевался — вляпался в собачье дерьмо. Надо сказать, что нас и об этом предупреждали, но мы думали, клевещут. Нет, ребята, какие уж тут шутки — романтичного юношу, потерявшего бдительность в этом жестоком мире наживы и чистогана, поджидают засады на каждом углу. Впредь под ноги мы смотрели очень внимательно (наступил еще каких-то пару раз, и все).

Гуляем! Не могу понять, отчего так хорошо — вроде бы жарко, на вывесках ни хрена не понятно, все стены ухряпаны стремными граффити (то ли Фантомас, то ли Зорро), а вот хорошо, и все тут. Понял только наутро (три посадки помогал тормозить): да ведь мы же сто лет просто вдвоем нигде не были. Никто в этом городе не знает нас, мы не знаем этого города. Кроме нас, никого нет.

УУУУУУУУУУ АААААААААА ХОРОШО!

Извините, отвлекусь — сижу сейчас, изображаю из себя Гоголя, подходит жена, берет меня за руку и ведет на кухню, а там ни с того ни с сего — пиво и тазик с креветками (а некоторые до сих пор не верят в любовь).

Вкусно! Но сейчас не об этом, сейчас о Париже. Уличные кафе представляют из себя бесконечную вереницу столов и стульев на узеньких пешеходных тропинках. Посещение подобных заведений — занятие весьма странное. Мы решили приобщиться к французским народным массам и заказали кофейку: прохожие тебя задевают и при этом постоянно бормочут, пардон , мол, и все такое. Машины, того и гляди, зацепят боковыми зеркалами; в общем, с первого раза не очень понятен этот общепит. Но кофе, надо сказать, отменный.

Вечером посещаем небольшой домашний ресторан. Хозяева — муж и жена, они же делают всю работу в зале. Все безумно вкусно, объелись, как Винни-Пухи, а если учесть, что вина из бочки было сколько хочешь, то можно признаться, что первый вечер я помню весьма смутно.

Утром — завтрак с ломовыми круассанами и на обзорную экскурсию по городу. Два с половиной часа мы смотрим из окна автомобиля на заграничную жизнь и слушаем нуднейшие комментарии гида. Я смотрю в глаза своей спутницы, и она без труда читает в них: «Какого лешего, это мы и в Клубе кинопутешественников посмотрим!»

В этот момент машина притормаживает в районе Триумфальной арки, и мы выходим на Елисей-ские Поля. Чтобы ознакомиться с видами на урожай этих самых полей, поднимаемся на Триумфальную арку.

Вот тут я два раза и офигел. В первый — поняв, какая она огромная (50 метров), и во второй — когда стремительной ланью моя жена взбежала наверх, а я, старый конь, за ней увязался. Вид потрясающий. Я понял, что когда говорят «Пролетая как фанера над Парижем» , то воображаемую фанеру запускают именно с этого места. Сфоткались, заснялись и спустились вниз, естественно пешим ходом. Ну и прошлись по Елисейским Полям...

Я смотрел на это великолепие и думал: «На Эйфелеву башню не полезу, ни за какие коврижки». (Забегая вперед, скажу — слово свое сдержал.) В общем, ноги я стоптал по самые коленки и, как потомственный уральский боярин, поймал такси и в «Яр», то бишь отель. Надо отметить, что мысли о замечательной кроватке в номере посещали мой воспаленный мозг подозрительно часто. Может, и вправду что-то в парижском воздухе витает, а может, какого зелья в чай подсыпают басурмане. В этот день, пожалуй, стоит отметить обед во вьетнамской столовке, где подавали божественные креветки, по сказочно низким ценам. Очень хотелось сказать вьетнамским братьям что-нибудь хорошее, но, кроме «Хо Ши Мин — чемпион!» по-французски, в голову ничего не шло, пришлось ограничиться нашим русским «мерси». Вечером гуляли по окрестностям гостиницы. Оказалось, очень миленький райончик, а в завершение прогулки вышли к церкви Сан Северин и засняли ее на видео — в подарок Валере Северину (Уже дома Валера, увидев такую красоту, чуть не прослезился, выпил, закусил и изрек: «Вот сюда помирать и поеду!..» и еще раз выпил. Все барабанщики очень романтичные создания.)