Джордж Сорос: Первая волна мирового финансового кризиса

Весь процесс может быть реализован с помощью GSE и нового закона о банкротстве, находящегося в настоящее время на рассмотрении Конгресса. Правительство уже кон­тролирует GSE; все, что ему нужно сделать, — это осуще­ствить свои полномочия. Проталкивание положений нового закона о банкротстве встречает активное противостояние со стороны многих финансовых учреждений, связанных с ипотекой; представляется возможным убедить их в том, что вышеизложенная схема реорганизации ипотеки пойдет им только на пользу. Издержки налогоплательщиков будут вы­ражены в виде потерь, которые понесут GSE, однако, прини­мая во внимание влияние предлагаемых действий на цены на жилье и состояние экономики в целом, чистый результат окажется, по всей видимости, положительным.

В настоящее время я не могу предложить вам столь же яс­ную картину того, какой должна быть реформированная банковская система, потому что не вижу подходящих для реализации моделей. Испанская банковская система пе­режила еще больший бум, связанный со строительством жилья, по сравнению с банковской системой США, и в ней имеются некоторые желательные характеристики, од­нако и пострадала от краха 2008 года эта страна сильнее, чем Соединенные Штаты. То, что случилось с банковской системой США после Великой депрессии, само собой, не может служить для нас возможной моделью. На банки была надета смирительная рубашка, узлы начали осла­блять лишь в 1970-х годах. Мы находимся на неизведанной земле.

Основные уроки, которые следует извлечь из нынешне­го финансового кризиса, я суммировал в 2008 году в кни­ге «Новая парадигма финансовых рынков»: финансовые рынки не стремятся к равновесию, а отклонения от него не являются случайными. Развитие и сворачивание креди­тов представляют собой рефлексивные процессы, сначала саморазвивающиеся, а затем саморазрушающиеся в рамках последовательности «бум—спад». Таким образом, кроме де­нежного предложения нужно регулировать условия креди­тования. Это предполагает новую активизацию вышедших из употребления инструментов: регулирование норм резер­вирования и размера минимального капитала, а также из­дание центральным банком директив по банковскому кре­дитованию отдельных секторов экономики. Регулированию должна подвергаться деятельность не только банков, но и всех учреждений, вовлеченных в создание кредита. Цель этого состоит в поддержании стабильности и предотвра­щении ситуаций, когда неправильное ценообразование и другие эксцессы могут превратиться в саморазвивающийся процесс. То же применимо и к финансовым инструментам: необходимо ввести их лицензирование и контроль с тем, чтобы убедиться в их прозрачности, сопоставимости и не­способности дестабилизировать рынки. Кредитное плечо (leverage) должно использоваться крайне осторожно. Недо­статочно страховать риски только количественными огра­ничениями; имея в виду возможность непредвиденных случаев, вызванных рефлексивностью, следует обеспечить дополнительную безопасность. Ценность финансового ин­жиниринга, структурированного финансирования и про­чих нововведений сомнительна; поскольку они позволяют обходить правила или делают их неэффективными, то мо­гут оказаться вредными.

Из моих замечаний ясно, что финансовый сектор стал слишком крупным и прибыльным. В дальнейшем он дол­жен будет сократиться и попасть под более значительный контроль со стороны властей. Финансовые рынки приоб­рели глобальный характер, а власть над ними осталась на национальном уровне. Так как глобальные рынки по своей природе полезны, контроль властей над ними необходимо сделать в большей степени международным, а международ­ные финансовые учреждения должны служить интересам всех своих участников на более справедливой основе.

Со времени публикации предыдущего издания книги финансовые рынки потерпели крах и были переведены на системы искусственного жизнеобеспечения. Предотвраще­ние сползания мировой экономики в депрессию стало более важным делом, чем все другие вопросы. Как мы уже увиде­ли, экономика может изменить свое движение лишь за два шага. Первый — компенсация краха кредитной системы за счет увеличения денежной массы, списания безнадежных долгов и рекапитализации банков. Затем (если и когда эти меры окажутся успешными) избыточное предложение денег должно быть остановлено, а излишки выведены из систе­мы, как только процесс нормального кредитования наберет силу. Это означает, что первый шаг поведет нас в направ­лении, противоположном намеченной цели. Тем не менее она должна влиять на то, каким образом мы выстраиваем наши действия. К сожалению, поведение министра финан­сов Генри Полсона оказалось бессистемным и капризным, и поэтому ситуация вышла из-под контроля. После банкрот­ства Lehman Brothers Полсон, как я уже писал выше, выну­дил Конгресс одобрить выделение антикризисного пакета в 700 миллиардов долларов, не имея при этом ясного пред­ставления о том, как использовать полученные средства для адекватной рекапитализации банков. Мое мнение о том, как это стоило сделать, нашло отражение в статье, опу­бликованной в онлайновом издании газеты Financial Times 1 октября 2008 года в разгар дебатов в Конгрессе. Вот что я предлагал: