Николай Каролидес - 100 запрещенных книг - цензурная история мировой литературы. Книга 1

В другом сне упоминается эпизод из исламской истории, где писец по имени Салман изменил текст книги, которую диктовал ему Махунд. «Махунд не заметил подмены, — говорит писец, — так что на самом деле я писал, или, по крайней мере, переписывал, Книгу, оскверняя слово Божие своим нечестивым языком. Но, Боже мой, если мои недостойные слова нельзя отличить от откровения посланца Божьего, — что же это значило?» Салман замечает, что все откровения, снисходящие на Махунда от Джибраила, удачно рассчитаны по времени — «так, что когда правоверные оспаривали мнение Махунда о любом предмете — от возможности путешествий в космос до неизменности Ада, — внезапно появлялся ангел с ответом и всегда поддерживал Махунда».

Еще один провокационный эпизод из сновидений Джибраила — это кинематографическая фантазия о публичном доме под названием «Занавес» (это дословный перевод арабского слова хиджаб , вуали у мусульманских женщин) в Джахилии, где дела резко идут в гору после того, как двенадцать проституток принимают имена и обличья двенадцати жен Пророка. Целая вереница мужчин в ожидании своей очереди ходит по кругу во внутреннем дворе публичного дома «вокруг расположенного в центре Фонтана Любви во многом так же, как паломники, правда по другим причинам, ходили вокруг древнего Черного Камня». Услышав новости о том, что проститутки приняли новый вид, «скрытое восхищение городских мужчин было необычайно; однако им было столь боязно раскрыться, — как потому, что они бы точно тогда распростились с жизнью, узнай Махунд или его помощники о том, что они вовлечены в такие неподобающие дела, так и потому, что им хотелось, чтоб эта новая услуга в «Занавесе» просуществовала подольше, — что секрет этот хранили в тайне от властей».

История этого публичного дома в книге предваряется фразой Рушди, которую в ретроспективе событий, захлестнувших роман, можно назвать пророческой: «Где нет веры, нет и святотатства». Лишь потому, что мужчины в Джахилии приняли догматы новой веры, они смогли извлекать для себя тайное удовольствие из посещения публичного дома, где работали проститутки в обличьях жен Пророка.

В конце романа Саладин Чамча вновь вливается в индийское общество. Процесс обновления и восстановления, осуществленный через любовь и смерть, для него завершен, и он возвращается к своим корням в Индии. Напротив, Джибраил Фаришта, измученный эпическими снами и видениями, исполненными сомнения и скепсиса, теряет свою веру и не находит ничего взамен; не в силах скрыться от своих внутренних демонов, он сходит с ума и кончает жизнь самоубийством.

«Сатанинские стихи» были впервые опубликованы в Великобритании 26 сентября 1988 года. Четвертый по счету роман Рушди ожидали с нетерпением, и сразу по выходе он получил самые лестные отзывы в британской прессе. Его превозносили как «шедевр», «нечто действительно оригинальное», «освежающее… необычайно современное произведение… напоминающее поездку на «американских горках» по бесконечному ландшафту воображения».

Однако шум по поводу романа поднялся еще до того, как он был опубликован. Сиед Шахабуддин и Хуршид Алам Хан, мусульмане — члены оппозиционной партии в парламенте Индии, узнав о содержании книги из материалов индийской прессы, начали кампанию по запрещению книги.

«Цивилизация есть не что иное, как добровольное согласие на определенные ограничения, — писал Шахабуддин в защиту цензуры. — Ваше личное мнение может быть любым, но абсолютного права выражать его на публике у вас нет». Высказывая точку зрения, к которой, по мере того, как развивался конфликт, присоединились многие противники книги, Шалахуддин признался, что не читал и не собирался читать «Сатанинские стихи». «Мне необязательно бродить в сточной канаве, чтобы понять, что такое нечистоты», — заявил он.

Опасаясь гражданских беспорядков среди мусульманского населения, правительство Индии первым запретило книгу. 5 октября 1988 года, всего лишь через девять дней после того, как книга вышла в Британии, ввоз в страну английского издания был запрещен отдельным таможенным постановлением Индии. Индийские мусульмане связались с исламскими организациями в Британии, призывая их поддержать кампанию протеста. Незамедлительно два лондонских издания, финансировавшиеся правительством Саудовской Аравии, опубликовали заметки, в которых роман подвергался жестокой критике. У себя дома в Лондоне Рушди начал получать письма с угрозами убийства.