Павел Федотов - Мудрость воина. Сборник медитативных притч

Будто и не был вовсе.

Шел как-то раз сам неуязвимый мастер Цзи Ши по полю, где пасся этот бык. Уверенно шел. Потому что мастер всегда уверенно ходит по полям, даже если там стада златорогих быков пасутся. Но бык-то хоть и златорогий, но все равно бык, где уж ему мастера от не мастера отличить. Би Цзин вон, хотя и не бык, но все равно мастера от не мастера не отличал. Одним словом, между златорогим императорским быком и неуязвимым мастером Цзи Ши инцидент вышел.

Даже не то чтобы инцидент, а просто златорогий бык голову опустил и замычал свирепо и копытом землю рыть стал. На то он и бык. Би Цзин вон и тот, если впадал в состояние слепой ярости, так ногами все равно землю не рыл, потому что Би Цзин – существо разумное, не чета быкам. Одним словом, пока златорогий бык стал время на свои вызывающие замашки бычьи терять, неуязвимый мастер Цзи Ши как даст ему кулаком в золотой pог и отрубил его у самого основания.

Бык-то, он хоть и бык, но златорогий бык да еще вдобавок и императорский. Потому умный он, сразу смекнул, что если ему и второй золотой рог обломают, то, кроме как на жаркое к празднику Золотого дракона, он будет вряд ли нужен императору. Поэтому златорогий бык развернулся и был таков.

С этого все и началось. Император назначил Би Цзина главным дознавателем. Осмотрел Би Цзин императорского быка н говорит:

– Тут не чувствуется руки мастера, скорее, это почерк дилетанта-любителя.

– Почему? – спрашивают Би Цзина пастухи.

– Потому, – отвечает Би Цзин, – что почерк мастера отличается особой изощренностью.

Ну, пастухи – люди простодушные, они думают: «Да, узоров на обложке рога и впрямь нет. А будь это мастерский удар, так обязательно узоры бы цветастые остались. Или резьба какая».

Откуда ж им знать, необразованным-то пастухам, что pога у быков одинаково, без узоров ломаются, будь то удар мастера, будь то просто удар каменной кувалдой мясника. Но Би Цзин был парень простодушный и потому простодушно в почерке мастера попытался разобраться. Потому что он по простоте душевной и не знал, что легче ноги протянуть, чем в почерке мастера разобраться. А для златорогого императорского быка всё этим и закончилось.

После истории со златорогим быком императора неуязвимый мастер Цзи Ши призадумался. Думает: «Чем бы таким меня мастера от не мастера Би Цзина отличить, чтобы не только императорскому, но и простому быку понятно было, что носа, куда не надо, нe суй?» Думал, думал неуязвимый мастер Цзи Ши: «А, может, браслет какой мудреный на руку повесить? Ан нет, ведь браслет и у Би Цзина есть. А, может, татуировку устрашающую на лице сделать? Тоже неэстетично для человека порядочного. В общем, не было подходящего решения. Да случай помог.

Подходит как-то Би Цзин к неуязвимому мастеру Цзи Ши и говорит:

– Какого, интересно, цвета смерть?

А сам думает: «Вот тут-то я неуязвимого мастера Цзи Ши в неловкое положение и поставлю». Да не тут-то было. Потому что неуязвимый мастер Цзи Ши так и сказал:

– Черного цвета смерть, Би Цзин. Точно, черного, тут уж не сомневайся.

Би Цзин удивился и говорит:

– Откуда ж ты знаешь, неуязвимый мастер Цзи Ши? Вот третий патриарх в своих писаниях утверждал, что смерть синяя.

– Неужто ты моим познаниям не доверяешь? – спросил неуязвимый мастер Цзи Ши Би Цзина обиженно.

Би Цзин, как всегда, замялся: мол, не так чтобы не доверяю, но есть кое-какие сомнения.

Но неуязвимый мастер Цзи Ши любил конкретность и не любил, когда ему Би Цзин недоверие высказывал. Он так и говорил:

– Би Цзин, надо быть искренним. Да – так да. Нет – так нет.

Ну а ежели нет – так нет, значит, я постараюсь ясность в поставленный вопрос внести по мере сил.

Ну и внес ясность. Недаром говорят, что мастеру два удара ни к чему. Душа Би Цзина, как увидела, что Би Цзин скончался, так сразу из тела вон. А неуязвимый мастер Цзи Ши реакцией отменной обладал, потому душу Би Цзина за ногу успел поймать. Поймал, повертел в руках, покрутил и спрашивает:

– Ну что ты там видишь, душа Би Цзина?

– Темно, хоть глаз выколи, – отвечает душа Би Цзина.

– Да при чем же тут глаз, я тебя, душа Би Цзина, о цвете спрашиваю. Цвет-то какой?

– Черный, черный, – говорит душа Би Цзина.

– Вот видишь, а ты говорил – синий. Цвет смерти всегда черный, понял, душа Би Цзина?

– Понял, – говорит душа Би Цзина.

– То-то же, – сказал неуязвимый мастер Цзи Ши:

Потом скомкал душу Би Цзина в комочек и в ухо тела Би Цзина затолкал. Би Цзин тут сразу порозовел, приободрился, словом, ожил. А неуязвимый мастер Цзи Ши стал с тех пор черный пояс носить. Как нововведение, отличавшее мастера от не мастера. Не из бахвальства, которое мастеру, как известно, чуждо, а чтобы враги опасались. А когда любопытные спрашивали его: