Пётр Пискарёв - Милый старый Петербург. Воспоминания о быте старого Петербурга в начале XX века

Весь Петроград. Адресная и справочная книга. Пг., 1915–1917.

В 1837 г. были установлены правила дорожного движения, по которым предписывалось: «1) Чтобы обозы держались всегда правой руки. 2) Воспретить употребление колокольчиков всеми теми, которые едут на собственных лошадях, предоставив оные одной почтовой гоньбе и чиновникам земской полиции» (Смесь // Северная пчела. 1837. 7 января).

Ср.: «Движение было очень оживленным, особенно на главных улицах. Ездили быстро, вереницы экипажей мчались, обгоняя один другого. Мелькали огни экипажных фонарей, клубами вырывался пар из ноздрей разгоряченных лошадей, раздавались окрики кучеров: „Эй! Па-ади! Берегись! Держи правей!“ Правил уличного движения не было, его никто не регулировал. Полагалось держаться правой стороны, и все обгоняли друг друга как хотели, точно так же и поворачивали на перекрестках. Прохожие переходили улицу где попало, лавируя между экипажами, и каждый день случались несчастья. В обычае было обгонять, хотя это и считалось не совсем вежливым. Но часто входили в азарт не только кучера, но и седоки, и два экипажа мчались дышло в дышло, провожаемые взглядами любопытных прохожих. Иногда на этой почве происходили недоразумения: обгонит подчиненный начальника, офицер — командира, знакомый купец — полицмейстера, вот и выходит что-то вроде нарушения субординации, влекущее замечание или выговор» ( Григорьев. С. 142).

Дача — «это слово получило в Петербурге настоящее свое значение от того, что сперва раздавались вокруг Петербурга даром лесистые места для постройки на них загородных домов» (Воскресный летний день в Петербурге // Северная пчела. 1841. 13 августа).

«Слово дача , в значении летнего загородного жилища, есть, можно сказать, почти исключительный термин Петербурга. Москва усвоила его от северной столицы, и то в недавнее время» (В. М-ч [Межевич В. С.] Петербургские и московские дачи // Северная пчела. 1842. 17–18 августа).

По свидетельству Вигеля, горожане стали выезжать на дачи в 1800 г. Воспоминая свой приезд в Петербург в 1802 г., он писал: «Большой живости не было заметно. Город только через десять лет начал так быстро наполняться жителями, тогда еще населением он не был столь богат; обычай же проводить лето на дачах в два года (т. е. с 1800 г. — А. К. ) между всеми классами уже распространился: с них еще не успели переехать, и Петербург казался пуст» ( Вигель Ф. Ф. Записки. М., 1892. Ч. 2. С. 3).

В очерке «Дачи» Ф. В. Булгарин писал: «Не ищите летом купца в лавке, аптекаря в аптеке, немецкого мастерового в мастерской, бумажного дельца в его кабинете! Все они на даче! <���…> Этот вкус к дачам произвел новый город: летний Петербург (т. е. Петербургская и Выборгская стороны, острова Крестовский и Каменный). <���…> Дамы разговаривают потому, что на дачах легко знакомятся и по соседству часто сходятся. Зимой можно и не продолжать летнего знакомства , ибо два города, летний и зимний , имеют особые нравы и обычаи» (Северная пчела. 1837. 9 августа).

В 1843 году газета привела топографию дачных мест, которые предпочитали различные слои горожан:

«В Парголове живут, по большей части, немецкие купцы, содержатели купеческих контор, а между ними ремесленники и магазинщики. <���…> В так называемой Чухонской деревне, на Крестовском острову, живут, большею частью, артисты французской труппы, чтоб быть поближе к Каменному острову, т. е. к театру (Каменноостровскому театру. — А. К. ). <���…> На Черной речке, позади Строгановского сада, живут семейства русские и немецкие. <���…> Емельянова наполнена небогатыми немецкими купцами и ремесленниками, а также и чиновниками без больших претензий. <���…> Характер Екатерингофа — русский. <���…> Тентелева деревня — чиновничье гнездо и приют небогатых немцев. <���…> Немецкая колония на Петергофской дороге имеет характер Парголово, только в миниатюре. <���…> Дачи в Павловском и Царском Селе, т. е. квартиры, нанимаемые на лето в селении и в городе, принадлежат к особому разряду. Тут живут семейства, любящие городской шум, городскую жизнь и городской туалет, ищущие многолюдных гульбищ, виста, преферанса, словом рассеяния» (Смесь // Северная пчела. 1843. 12 июня).

Дача стала не только местом отдыха для многодетных семейств, проживающих в квартирах доходных домов, здесь можно было на время освободиться от тягот жестко регламентированной службы и не столь строго соблюдать обязательные этикетные формы общения.