Игорь Зимин - Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX – начало XX в.

В бытность Николая II цесаревичем у него сохранились дружеские отношения со своими многочисленными кузенами. Однако со временем император замкнулся в семье, поскольку дружить с кем-либо из своего окружения в привычном значении этого слова он не мог, что связано с возможными влияниями друзей на принятие решений. Эта история при Императорском дворе повторялась не единожды. Дружба с ровесниками в мальчишеские годы и постепенное ее охлаждение после восшествия на престол. В лучшем случае на роль друга могла претендовать жена императора, но и это случалось нечасто. Даже небольшие и неформальные встречи с кем-либо из императорского окружения «казались чем-то из ряда вон выходящим при российском дворе с его устоявшимися и неизменными традициями» 256, поскольку «общение в неформальном кругу противоречило всем традициям русского двора» 257.

Со временем стратегию отношений Николая II с родственниками стала определять жена – императрица Александра Федоровна. Общеизвестно, что Александра Федоровна не пользовалась симпатией ни со стороны вдовствующей императрицы, ни со стороны многочисленной родни. Можно сколько угодно говорить о болезненной застенчивости императрицы, но остается фактом, что ни одна из императриц XIX столетия не вызывала столь единодушной неприязни родственников. В свою очередь, она платила им холодным высокомерием. Всех тех, кто входил в так называемый большой свет, она презрительно называла «бриджистами» 258.

Каждая эпоха рождает свои формы отдыха и развлечений. Они органично вырастают из соответствующих возможностей и традиций своей эпохи. Если говорить об императорской семье, то под отдыхом мы будем рассматривать формы досуга, связанные с пребыванием семьи вне Петербурга. Именно с целью отдыха и развлечений. Хотя, безусловно, для императора, стоявшего во главе огромной государственной машины, само понятие отдыха, носило весьма относительный характер. Также, говоря об отдыхе, мы затронем и эволюцию средств передвижения.

У российских императоров были свои предпочтения в том, что они понимали под отдыхом. Поэтому положение и возможности российских монархов превращали отдых в самостоятельную сферу дворцовой жизни и обслуживавшей ее инфраструктуры.

Те или иные формы отдыха российских монархов, безусловно, оказывали влияние на российскую аристократию, делая их модными среди петербургского бомонда. В результате российская аристократия, вольно или невольно, начинала отдыхать именно в императорской манере.

Следует также иметь в виду, что на формы отдыха накладывали отпечаток традиционные сезонные переезды российских императоров из одной резиденции в другую. Как правило, зиму российские императоры проводили в Петербурге, в Зимнем или Аничковом дворцах. Только с 1881 по 1894 г. Александр III зимой жил в Гатчине, периодически переезжая в Аничков дворец. Весной семья могла несколько дней прожить на Елагином острове, а затем во второй половине мая переезжала в Царское Село. В июле с наступлением летней жары, переезжали

на «море» – побережье Финского залива в Петергофе. В конце июля – начале августа мужчины либо переселялись в Красное Село, где начинались традиционные маневры, либо регулярно ездили туда из Петергофа 259. Осенью вновь наступал черед Царского Села, где жили до глубокой осени, возвращаясь в петербургские резиденции только в конце октября – начале ноября. Со времен Александра II осенью в бархатный сезон царская семья стала периодически выезжать в свою крымскую резиденцию – Ливадию.

Одной из форм отдыха российских монархов было то, что сейчас называется «хобби». Этим разнообразным занятиям, дающим возможность отвлечься от череды бесконечных дел, они посвящали определенную часть своего времени. Характер подобных увлечений очень разный. Почти обязательное хобби, связанное с расширением коллекций Императорского Эрмитажа и Кунсткамеры. Но наряду с такими весьма «затратными» увлечениями появлялись и пустячные (собирание коллекций марок и монет), они-то более рельефно выявляют личностные особенности российских императоров.

В 1822 г. император Александр I устраивает Ферму в Царском Селе. Для этого он выписал быков и коров тирольской, венгерской, швейцарской, английской, голландской, холмогорской и малороссийской пород (всего 62 головы) и 100 мериносов – овец с однородной тонкой шерстью белого цвета. Конечно, он сам не занимался уходом за племенным стадом, но с удовольствием посещал Ферму и гордился тем, что сукно его мундира выработали из шерсти «его» мериносов 260.