Шапи Казиев - Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке

У табасаранцев огненная феерия сопровождалась шествием по аулу мальчиков, которых обливали водой.

У лезгин праздник весеннего равноденствия назывался «наирш байрам» или «ярар». Последнее напоминает русское «ярило» и «ярый». В день весеннего равноденствия в лезгинских аулах тоже разводили ночью костры на крышах домов, плясали вокруг костров, бросали с крыш в дымоходные трубы орехи. Когда костер угасал, пепел рассыпали по крыше, приговаривая: «Чтобы в доме было много добра!» Весело, с песнями и танцами, джигитовкой и стрельбой из ружей и пистолетов проводились лакские весенние праздники «хождение за подснежниками», «хождение за черемшой» (дарачуйн гьаву, самуйн гьаву).

У многих народов Дагестана существовал праздник первой борозды или вывода плугов в поле, символизировавший начало хозяйственного года. У лакцев он назывался «Хъурдаккаву» (Полевой сбор), «Хъарас щаву» (Приступить к пахоте), «Хъарас дуккан даву» (Вынос сохи), у аварцев - «Оц бай» (Впряжение быка) и др. Каждое село имело время, которое определялось положением солнца на горизонте, когда надо было выходить на пахоту и сев.

Вот как описывает праздник первой борозды А. Омаров: «В деревне ходил говор о предстоящем празднике - вывозе плуга в поле… Приготовляли лошадей на предстоящую скачку; скороходы также упражнялись в беганьи на гору, пробуя, кто кого перегонит. Кроме того, в ауле было общее весеннее движение народа: одни поправляли старые корзинки для отвоза в поле навоза, другие починяли кирки и лопаты, плуги и другие хозяйственные орудия. В день праздника старший куначу должен был сделать угощение обществу, и об этом тоже говорили в народе. Также толковали о том, кого именно выбрать из жителей пахарем, чтобы он вывез в первый раз плут в поле. Нужно было выбрать честного и доброго человека, чтобы хлеб уродился получше. Многие выбранные отказывались ввиду того, что в случае неурожая жители будут роптать на них. Наконец настал назначенный день для вывода плуга. Утром на площади около мечети собралась многочисленная толпа; по данному старшим картом знаку вынесли из его дома несколько хлебов, два кувшина бузы и мясо. Все это разделили между всеми присутствовавшими, а потом отправились за деревню, где стояли лошади, приготовленные для скачки… Скачка совершалась при многочисленной толпе обоего пола, и первым прискакал один молодой человек, который и заслужил барту (хлеб кольцеобразной или крестообразной формы, украшенный яйцами и орехами), поднесенную ему означенным стариком с поздравлением. В это самое время родственники и близкие друзья получившего приз бросились к нему - и лошадь его обвесили кинжалами, и женщины повязали шею ее платками… Каждый, навесивший свой кинжал, должен был идти в дом хозяина лошади за получением своего оружия обратно, но не иначе, как с чем-нибудь съедобным: одни несли копченую баранину, другие бузу, третьи хлеб и т. д., так что в короткое время дом хозяина лошади наполнился провизиею. На том самом месте, где была конная скачка, стояла еще не расходившаяся толпа. Несколько молодых людей, полураздетых, с засученными рукавами и шальварами, приготовлялись бежать и принимали советы от старших, которые предлагали им держать во рту пулю или камешек, чтобы не утомиться. Принесли другую барту, поменьше прежней, тоже от старшего карта… Молодые люди отправились с одним посторонним человеком, который должен был распорядиться соблюдением порядка во время бега, бывающего на протяжении версты. По произнесении посторонним: раз, два, три! - все сразу бросались бежать и один, прибежавший первым, схватил барту и упал. Сейчас же подняли молодого человека и повели его под руки. По дороге его также обвешивали кинжалами и платками, как прежде обвешивали лошадь, и со всех сторон приветствовали поздравлениями.

По окончании скачек послали за пахарем, который и явился со всеми орудиями пахаря и с быками (в этом случае пахарь бывает одет в овчинный полушубок, который надевает навыворот), и вместе с ним толпа направилась к ближайшему пахотному полю. Множество мальчиков провожало пахаря, бросая в него комками снега, грязью и камешками, и не переставая бросать до тех пор, пока он не обошел с плугом вокруг пашни три раза. При этом кадий читал молитву, подняв руки к небу, прося у Бога хорошего урожая в этом году, а остальные говорили «аминь». По окончании всего этого обряда народ вернулся домой, и целые два дня был затем кутеж в двух домах: у хозяина перескакавшей лошади и у победившего скорохода.