Владимир Петрухин - Мифы финно-угров

В преданиях Пера оказывается иногда чудским богатырем и приставлен навечно сторожить сокровища чуди. Сохранилось и характерное предание о том, что Пера боролся с самим Богом и тот превратил его в камень.

Другой богатырь коми-пермяцких преданий именуется «ош» — «медведь». Его мать Повсин — могучая одноглазая ведунья, зачала сына от медведя. Юноша стал вождем одного из племен коми и одновременно жрецом, наделенным сверхъестественными способностями, — памом . Он разъезжал верхом на лосе и был неуязвим для оружия. А если в него все же попадала стрела, он мог излечить рану, прижавшись к земле. Чтобы отразить нападение врагов, Ош мог чарами вызвать бурю на реке. Рассказывают о его чудесной женитьбе на обско-угорской (манси) красавице княжне Косто (Хэстэ): мать заставляла ее носить на лице маску из коровьей или лосиной шкуры, чтобы отец не выдал ее насильно замуж. Отец красавицы казнил женихов, испугавшихся страшной маски. Злобная колдунья отправила Кудым-Оша свататься к красавице, чтобы погубить его, но Косто полюбила его с первого взгляда и показала ему свой истинный облик из-под маски — тогда герой женился на девушке.

Возможно, мотив лосиной маски скрывает древний тотемический миф о невесте-лосихе: вспомним образы пермского звериного стиля.

Кудым-Ош прославился как культурный герой — в дальних странствиях он научился выращивать хлеб; он первым отыскал залежи руды и научился выплавлять железо. Кудым-Ош научил людей делать долбленые челны — раньше коми плавали на плотах. Как многие культурные герои, он перед смертью пообещал, что еще вернется на землю.

Коми-пермяки, жившие на реке Зюзде, вспоминали, что их прародительницей была богатырка Дзудзя. Она разом родила шестерых сыновей-богатырей, а чтобы Дзудзя могла прокормить их, Ен дал ей еще четыре груди. Сыновья выросли и стали жить в собственных городах на Каме, а в главном городе правила Дзудзя. Но враги напали на коми, разорили их города и полонили всех женщин. Тогда Дзудзя велела сыновьям объединиться, и все коми стали ловить ворон. Они отправились с птицами к враждебному городу и выпустили ворон на волю. Враги принялись стрелять в ворон и истратили все стрелы. Тут-то Дзудзя с сыновьями одержали победу над ними.

Этот миф напоминает предание о другой хитроумной правительнице — исторической прародительнице русского княжеского рода — княгине Ольге, жившей в середине X в. и желавшей отомстить племени древлян за смерть своего мужа. Древляне заперлись в своем граде Искоростене, и княгиня потребовала от них дани — птиц с каждого двора. Наивные враги согласились на легкую дань. Ольга же велела привязать к ноге каждой птице горящую паклю и выпустить их — птицы полетели к своим гнездам. Так вражеский город был сожжен дотла.

В эпосе северных коми-оленеводов рассказывается о распрях, которые происходили между коми и их соседями ненцами в борьбе за владение оленьими стадами. Распри носили жестокий, истребительный характер, и целые роды становились их жертвами. Случилось так, что лишь один младенец уцелел в колыбели. Когда он подрос, враги решили принести его в жертву: но веревки, которыми они сдавливали горло сироте, рвались. В эпических повествованиях о другом сироте — Ёвле — герой мстит за смерть отца и братьев. Он воспитывается как бедный сиротка, его парка сшита из кожи мелких пташек. Неузнанным он приходит к сестре, которую взял замуж насильник — хозяин оленьих стад. Враг разрешает сироте батрачить на него, но подросший герой хореем (шестом, которым погоняют оленей) убивает всех врагов и возвращает похищенные стада себе.

Иногда противником сиротки оказывается чудовищный мохнатый великан-людоед Сюдбей: у него, как у многих первобытных чудовищ, одна нога и один глаз, в котором и заключена его смерть. Вместо рук у него железные когти. Герой-сиротка завладевает этими когтями и ими расправляется с врагами. Его женой оказывается иногда дочь Йомы (Йома-ныы) или великанша Сюдбеиха.

Эти рассказы напоминают карельские руны о мстителе Куллерво и восходят к древним временам родоплеменных распрей, кровавых жертвоприношений и первобытных великанов. Недаром сам Ёвле превратился, по сказанию, в деревянного идола, подобно другим богатырям, превратившимся в камни.