Владимир Петрухин - Мифы финно-угров

В загробный мир ведет гора с гладкими стенами — холм или скала Туонелы: чтобы взобраться на нее, нужно всю жизнь собирать остриженные ногти. Обитатели преисподней — змеи, их еще называют «червями Туони»; змеи появились из плевка в воду злобной волшебницы Сюэтар (она же считается создательницей вредных насекомых и птиц). В Туонелу уносят с собой свои тайные знания колдуны и знахари: самому Вяйнямёйнену пришлось проникать туда в поисках магических слов. Там же обитают и предки — «славные прародители Туонелы», «население Маналы». Хозяйка Похьелы Лоухи — старуха-колдунья, главный противник героев карело-финских рун. Возможно, «Лоухи Похьелы хозяйка» — эпитет Похьелы, а не имя хозяйки: финское «лоухи» означает «скала», «камень», а постоянный эпитет Похьелы — «скалистая». (Вспомним, как в мифе о сотворении сатана выплюнул камни и скалы на север.) Лоухи похищает солнце и месяц, огонь из очагов Калевы — страны героев, завладевает чудесной мельницей сампо и прячет похищенное в основании скалы Похьелы. Миф о мельнице-чудеснице сампо, корни которой проросли в Похьеле, также связан с представлениями о Мировой горе и Мировом древе (о сампо пойдет речь ниже).

В Похьелу — на далекий север — в заговорах отгонялись болезни. Таков карельский заговор от зубной боли:

Вместе с тем Похьела — страна лесного и водного изобилия: в заговорах «деву Похьи» называют «хозяйкой дичи, зверя, рыб озерных», призывают пригнать добычу с далекого севера в землю людей.

А в противоположной стороне света, на юге Мирового океана, существует остров, обитателями которого являются карлики. Это Линнумаа — «Страна птиц», куда птицы летят по Млечному пути (перелетные птицы отличаются от вредоносных, возникших из тела Сюэятар). В центре же Мирового океана находится гигантский водоворот, «глотка куримуса», выпускающий и поглощающий воды: из него происходят приливы и отливы.

Мифов, повествующих о финских и карельских богах, почти не осталось — ведь и финны, и карелы были формально обращены в христианство в XI–XII вв. Общефинское слово, обозначающее небесных духов, — Юмала — уже с XII в., как мы видели, читая берестяную грамоту, стало означать небесного бога (с введением христианства — Бога христианского). Лишь в 1551 г. протестантский епископ Микаэл Агрикола собрал сохранившиеся сведения о финском языческом пантеоне. Он писал, что некогда финны (хяме) поклонялись божеству леса Тапио, который посылал добычу охотникам в их ловушки. Бог вод Ахти давал удачу в рыбной ловле. Ейнемейнен, в имени которого угадывается древнее имя Вяйнямёйнена, создавал — «ковал» — магические песни. Некоему злому духу Рахкой приписывали лунные затмения — в позднейших финских верованиях сохранились мифы о духе Рахко, который управлял фазами луны. Лиеккио почитался как бог трав, корней растений и т. п. От Ильмаринена, создателя мира и воздуха — воздушного пространства, зависела погода, в том числе удачное путешествие. Турисас давал победу в битве; в финских верованиях сохранился и упомянутый миф о громовнике Туури, который убил своим топором (или молотом) гигантского вепря или быка. Кратой (или Кратти) заботился об имуществе человека и его товарах.

От духа Тонту зависело домашнее хозяйство, но он, как бес, мог довести до бешенства, замечает Агрикола. Действительно, сохранилось поверье, что домовые и овинные духи могли приносить богатство и наказывать болезнью нерадивых хозяев. Считалось, что тоннту рождался из обрядового последнего снопа, который хранили в овине. Гадая об урожае, подходили к овину и прислушивались: если слышен скрип — урожай в следующем году будет хорошим. В современных коротких мифологических рассказах (быличках) финнов и карел тоннту выступает как «дух-обогатитель». Один такой дух по ночам ходил молотить в соседские овины и воровал оттуда намолоченное зерно для своих хозяев. Но однажды соседу удалось подстеречь воришку и ударить его что есть силы. Тоннту взмолился: «Ударь еще раз!», но хитрый хозяин не стал этого делать, ибо знал, что второй удар вернет нечистой силе жизнь и поразит его самого. Так тоннту и погиб — возле проезжей дороги от него осталась лишь зловонная лужа. Из шведского фольклора к финнам проникло представление о духе пяра, или пара, который также приносил добро хозяевам.