Владимир Келер - Друг на все времена

Золотое детство... Сейчас почему-то редко применяют это выражение. А жаль! Как точно оно передает главный цвет времени, какими живет человек, когда ему от 4–5 до 11–12.

Оно золотое, потому что именно таким – чистым, радостным и благородным – выглядит для маленького человека мир. Чувства ребят в этом возрасте превосходно выразила 6-летняя ташкентская поэтесса Нина Галицкая в своем стихотворении «О солнечном зайчике».

Зоркость золотого детства помогает также давать такие определения окружающему, которые часто поражают взрослых своей выразительностью и своей точностью. Все сразу видишь: и каков предмет, и какова душа ребенка.

Я однажды видел, как у маленькой девочки Греты из глаз покатились слезы, когда она сообщила папе о внезапно заболевшем коте:

– У Рыжика мурлыкатель сломался!

«У нее доброе сердце,– подумал я тогда. – Сегодня в ней проснулась жалость. А завтра она станет взрослой девушкой, и в ней проснется сострадание к людям».

Детская зоркость – это и небывалая любознательность, и острая впечатлительность, и радостное удивление всему увиденному. А еще это невероятная память, о которой писательница Марина Цветаева сказала как-то: «Да, что знаешь в детстве – знаешь на всю жизнь...»

Не знаю более яркого, более сильного описания детской зоркости, чем в стихотворении «Детство» поэта Николая Алексеевича Заболоцкого:

Звóнок, очень звóнок колокольчик чувств в начале жизни. Отголосок его порою слышится и тревожит, и подсказывает что-то, и зовет куда-то даже в зрелом возрасте.

Удивительная история обошла газеты всех стран. Она могла бы показаться выдумкой, если бы в ней не назывались имена живых людей, если бы она не произошла на глазах у десятков очевидцев.

Б журнале «Нёк Лапья» был опубликован рассказ венгерской журналистки Семеш, озаглавленным «Шандор ищет родное село». В рассказе шла речь о судьбе шахтера из поселка Токод Шандора Мольнара. Однажды Шандор увидел во сне почти такой же поселок, как Токод, только с большими мазанками, а невдалеке от селения – озеро, в котором купались мальчики.

Сон этот был не случаен.

В годы войны в лагере для перемещенных находился русский мальчик. Как многие другие дети, он забыл не только свой язык, но и свое имя. Потом ребенка, получившего имя Шандор Мольнар, приютил и усыновил венгерский солдат.

Как же узнать то, чего не помнил Шандор? Рассказ журналистки взволновал многих, и вот венгерский врач Штолар предпринял необычный опыт. На нескольких сеансах гипноза он попытался помочь Мольнару восстановить забытые картины детства.

Это удалось врачу. Кое-что прояснилось. Шахтер стал вспоминать русскую речь, родные места, имена некоторых близких.

Выходило, что в детстве он жил под Луганском.

И вот Шандор Мольнар вместе с женой, доктором Штоларом и журналисткой Семеш прибыли в Луганск. Затем – в поселок Ольховка, предполагаемое место рождения Мольнара. Все жители поселка помогали ему искать свою улицу и родной дом. Вскоре он стал вспоминать места детства: дома, дороги, озеро...

Первой узнала в нем родного брата Таисия Редькина. Потом нашелся дядя. А когда в помещение, где были гости из Венгрии, вошла Елена Ивановна Поварова, Мольнар бросился к ней с криком: «Мама!..»

Взрослый ли отыскал дом детства?

Нет, его нашел ребенок, сохранившийся во взрослом. Не обладай ребенок необыкновенной памятью, взрослый не вспомнил бы.

Великое это свойство – детская зоркость!