Стефан Кларк: Наблюдая за французами. Скрытые правила поведения

Взяв извещение, он отправился в глубь почты. Когда его широкая спина скрылась в проеме двери, я повернулся к очереди и примирительно улыбнулся. Но не слишком. Ведь это он ушел, а не я. Я же был прав.

Наконец он вернулся с посылкой. В ней, как я ему и сказал, были одни книги. На зеленом таможенном бланке было четко выведено слово «livres»[6] Книги. . Парень, посмотрев на посылку, перевел взгляд на извещение, немного подумал и сказал:

— Я, хоть и не имею на то права, все же отдам ее вам. — При этом он выложил посылку на прилавок.

— Буду весьма признателен, — поблагодарил я.

— Распишитесь здесь, — клерк протянул мне регистрационную книгу.

Я расписался и, расписываясь, увидел, что на самом деле посылка была отправлена «Стефану Кларку, через компанию „Red Garage Books“…» и т. д. Итак, мое имя все же было указано. Почтальонша, составляя уведомление, просто ошиблась. Я взглянул на служащего, тоже, очевидно, заметившего промашку коллеги и, казалось, ожидавшего, что я устрою из-за этого скандал.

Я не стал. Ведь почтальонша так же уверена в своей правоте, как и ее сослуживец за окошком, поэтому было бы совершенно бессмысленно указывать на ее ошибку.

— Вам следует получить удостоверение с названием вашей компании, иначе у вас и в будущем могут возникать подобные осложнения, — произнес парень.

— Вы правы, — ответил я ему, с благодарностью взял посылку и, пожелав на прощанье bonne journée[7] Всего хорошего. отправился восвояси.

Во Франции тактическое отступление зачастую сродни полной победе.

Порой весь мир бывает потрясающе не прав.

Один из наиболее болезненных в последнее время примеров — объявление Олимпийским комитетом города, где пройдут Олимпийские игры 2012 года. Лондон? Non![8] Нет. Да разве может комитет так ошибаться? Игры должны пройти только в Париже! Это было известно каждому.

Да, каждому во Франции. Но Олимпийский комитет, к великому сожалению для французов, не часть Франции. И то, что им утерли нос заклятые враги, англосаксы, как почему-то французы именуют всех, кто говорит на английском, только усиливает горечь поражения. Ведь, как известно каждому французу, злобные, глобализирующиеся англосаксы вот уже несколько столетий только тем и занимаются, что доказывают неправоту французов…

В бретонской деревне Ла Масс, на вершине холма возле горы Сен-Мишель, стоит некое подобие, только миниатюрного размера, ветряной мельницы с вертикально установленным крылом [9] Не желая попасть впросак, я нарочно составил данное предложение таким образом, чтобы мне не пришлось указывать, где расположена гора Сен-Мишель — в Бретани или Нормандии. Что бы вы там ни написали, во Франции непременно отыщется правдолюб, который заявит, что вы ошибаетесь. Вот почему я, не вдаваясь в подробности, говорю, что деревня Ла Масс находится в Бретани, — и это действительно так. Если не верите, см. дорожную карту № 309. Карта эта французская, и, стало быть, ее составители ошибиться не могли. . Эта миниатюрная ветряная мельница некогда была частью французской коммуникационной системы, которая еще в 90-е годы XVIII столетия была призвана революционизировать весь мир. Данное строение — лишь одно из ряда подобных сооружений, размещенных вдоль западного побережья, между Парижем и Брестом, на вершинах холмов, расстояние между которыми пятнадцать—двадцать километров. Крыльями этих мельниц можно было двигать таким образом, чтобы передавать из Бреста в Париж за какие-то двадцать минут сообщения. И те чаще всего были, наверное, следующего содержания: «В Бретани сейчас пасмурно. Если вы недавно отправляли нам сообщение, мы его не разобрали».

Эта система была изобретена французским инженером Клодом Шаппом [10] Шапп, Клод (1763–1805) — французский механик, изобретатель одного из видов оптического телеграфа. Свел он счеты с жизнью из-за многочисленных обвинений в присвоении идеи телеграфа. (Примеч. пер.) , создавшим, положив немало сил, линию ретрансляционных станций, состоявших из двух зданий, — из одного посылали сообщение, в другом сотрудники столовались. Мило, как и все у французов.

Идея была проста и в то же время обречена на скорое забвение — на подобное сочетание способны только французы. На первых порах телеграф Шаппа получил признание и за пределами Франции: его башни с подвижными шестами выстроились в ряд от Амстердама до Милана. Затем, в 1836 году, некий британец, Чарльз Уитстон [11] Уитстон, Чарльз (1802–1875) — английский физик, автор многих изобретений, в том числе и электромагнитного телеграфа. (Примеч. пер.) , изобрел поразительно простой проводной телеграф, который был тут же взят на вооружение во всех странах, а о французском, шапповском, телеграфе забыли. Что же касается бедолаги Шаппа, то в 1805 году он покончил с собой.