Александр Прасол - От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава

В период междоусобных войн бойцы из проигравших кланов теряли место службы и становились вольнонаемными. Однако в то время на ратный труд был устойчивый спрос, дававший ощущение перспективы: храбрый воин мог отличиться в бою и разбогатеть, получив от сюзерена земли. А в мирное время воинам приходилось полагаться на второстепенные для них знания и навыки, которых в XVII веке для благополучия явно недоставало. Неудивительно, что в то время самурайская молодежь мечтала о сражениях и победах.

По мере объединения страны воинские отряды укрупнялись, мелкие местные группировки попадали в зону влияния крупных и поглощались ими. Эти группы, в свою очередь, вливались в более крупные формирования, возглавляемые историческими союзниками сёгуна и его приближенными. Те, кто по разным причинам оказывался вне этого процесса, собирали собственные отряды и занимались разбоем.

Таким образом, битва при Сэкигахара (1600) разделила все самурайское воинство на две части: победителям достались власть и сопряженная с ней полная профессиональная занятость, а проигравшие потеряли все и стали резервом временной рабочей силы. Причем в основном силы военной, поскольку мирными навыками потомственные самураи тогда еще не обладали — они и грамотой-то не всегда владели. Их отношение к новому режиму тоже было вполне однозначным. Эта оставшаяся на обочине довольно мощная сила была хоть и разрозненной, но вполне способной испортить настроение победителям из лагеря Токугава.

Особенно трудно было поначалу, сразу после Сэкигахара. На дорогах грабили всех подряд, да так часто, что Иэясу решил назначать вознаграждения за информацию о разбойниках и помощь в их поимке. Одним из первых на этот призыв откликнулся ронин по имени Косаки Дзиннай, самурай с богатым боевым опытом, выходец из провинции Симоса (префектура Тиба). Настоящей фамилии у него не было: Косаки — это название местечка, где он родился. Дзиннай заявил, что с помощью властей готов извести крупнейшую в округе банду, возглавляемую разбойником по имени Фума Котаро. Под его началом находилось около 2 тысяч боевиков, целая армия, а сам Котаро был потомственным вассалом клана Ходзё, профессиональным ниндзя и отчаянным головорезом. Дзиннай дал понять, что ему про разбойника многое известно, получил от сёгуната благословение и возглавил борьбу с незаконным вооруженным формированием. Она увенчалась успехом — в 1603 году Фума Котаро схватили и публично казнили. Заодно окрестности замка Эдо освободили и от мелких разбойников.

Заслуги Дзиннай получили достойную оценку, о них упомянули в хронике годов правления Кэйтё ( Кэйтё кэммонсю ) [21] 1596–1615 гг. . Он получил от Иэясу земли, усадьбу и зажил как уважаемый человек из воинского сословия. Прошло несколько лет, и вместо прежних разбойников появились новые. Когда их ловили, то на пыточных допросах они один за другим признавались, что служат знатному господину по имени Косаки Дзиннай. Тут у чиновников бакуфу появились сомнения насчет того, кто кого использовал. Дзинная взяли под стражу и 12 августа 1613 года после традиционного провоза по городу казнили на кресте. О его целях и мотивах в хронике ничего не сказано, хотя было бы любопытно узнать, зачем богатому и знатному грабить. Может, человек просто не смог отказаться от дела всей своей жизни, пришедшейся на переходный период между военным и мирным временем?

В Японии преступников к лику обожествляемых предков обычно не причисляют, но для Дзинная почему-то сделали исключение. В столичном районе Асакуса есть храм, где, по утверждениям знающих людей, обращенная к нему молитва помогает в борьбе с недугами.

В первой половине XVII века жизнь Японии была неспокойной и суровой. Едва начавшие формировать династию три первых сёгуна Токугава правили жестко и не церемонились даже с соратниками. Конфискации земель, переназначения и взыскания удельным князьям, хатамото следовали одно за другим. Число ронинов, как и разного рода инцидентов, быстро росло, а одновременно росло недовольство силовой политикой сёгуната. Протестные настроения особенно усилились при третьем сёгуне Иэмицу (1604–1651), который правил 27 лет и стал рекордсменом по числу санкций против удельных князей. К концу его правления число ронинов в стране приблизилось к полумиллиону, это была огромная армия. Иэмицу умер в 1651 году, его преемником стал малолетний Иэцуна (1641–1680). За мальчика правили советники, и власть несколько ослабела. Недовольная часть самурайства решила, что пора действовать.