Патрик Вебер - Наблюдая за королевскими династиями. Скрытые правила поведения

А вдруг Ришельё оказался бы недостаточно телегеничным, чтобы пригласить его в вечернюю передачу, а Вольтер не захотел бы петь караоке в какой-нибудь развлекательной программе? Я сгущаю краски? Не уверен… К счастью, у нас ещё остались поводы для оптимизма. Посреди всей этой непрерывной и, по большей части, бессмысленной суеты ещё сохранились отдельные ценности, получившие статус беженцев. На первый план выступает религия, а рядом с ней — память предков, традиции, гастрономия и… (к этому надо будет вернуться) монархия.

На ум приходит жёсткая, даже жестокая сцена из великолепного фильма Стивена Фрирса «Королева». Елизавета II впервые принимает Тони Блэра. Юный премьер ведёт себя достаточно нахально. Он явно намеревается поразить «старушку», продемонстрировав свои несомненные достоинства. Королева снисходительно наблюдает за его потугами и с лёгкой улыбкой напоминает, сколько премьер-министров успела назначить с тех пор, как села на трон. Быстрый обмен репликами, и королева наносит последний удар, точный и беспощадный. Ошеломлённый Блэр понимает, что забыл кое-что включить в свою политическую программу — исторический фактор. Монархи обладают привилегией, ставшей в наше стремительное время настоящей роскошью — старомодной, но изысканной и не выходящей из моды. Пока политики нервно следят за рейтингами, короли пребывают в безмятежном спокойствии. Они далеки от мирской суеты.

Следует также опасаться ложных идей, касающихся институционного и общественного развития. Каждый волен сам выбирать, чему верить, чему нет, но, если приглядеться, именно европейские монархи являются инициаторами «революционных» изменений в жизни общества. Однополые браки, равные возможности, эвтаназия, искусственное оплодотворение — всё это стало обычным делом от Гааги до Мадрида и от Брюсселя до Копенгагена. Вполне достаточно, чтобы заткнуть рот тем, кто вообразил, будто монархия — это сплошная реакция и закостенелость! Тем не менее в мире королей не всё благополучно. Случается, что отдельные невезучие или не слишком даровитые монархи теряют корону. Но это лишь доказывает, что правители остаются людьми и у них есть свои слабости, недостатки и пределы возможностей. Однако монархия — далеко не самая абсурдная форма государственной власти, и я убеждён, что именно этот режим наиболее подготовлен к тем вызовам, которые бросает нам современное общество.

Должен признаться, что я являюсь решительным сторонником позиции «Ни правый, ни левый… королевский!». Я считаю себя роялистом или монархистом, но это не имеет никакого отношения к политическим играм. При монархии, так же как при республике, каждый имеет право на собственное мнение. Правильно надетая корона позволяет держаться в стороне от политических дебатов. Посмотрите, как изящно королева сохраняет нейтралитет: в Англии монархия не имеет цвета, независимо от того, поддерживает она лейбористов или консерваторов.

Жизнь монарха не похожа на спокойное течение большой реки, а быть принцем или принцессой ещё не значит быть счастливым. Я принадлежу к числу старых ворчунов, полагающих, что из приобщения особ королевской крови к так называемым сливкам общества ничего хорошего не выйдет. Роль королевы не подойдёт манекенщице, хотя, глядя на то, как ослепительные «Мисс Луары» дефилируют в коронах по подиуму, многие начинают путать их с настоящими принцессами… Даже Диана, девушка, принадлежавшая к одной из лучших семей Великобритании, в конце концов пала жертвой системы. Что касается Грейс {1} 1 1 Американская актриса Грейс Келли, в 1956 г. ставшая женой короля Ренье III и принцессой княжества Монако. — Примеч. пер. из Монако, то её мечта о королевской жизни со временем превратилась в тяжкое бремя.

Чтобы не испортить нелепым ходом королевскую шахматную партию, следует знать правила и быть готовым следовать им. Разумеется, в искусстве носить корону есть доля игры, включая игру на публику, — что ж, тем лучше. Мы нуждаемся в символах и ориентирах, пусть они порой и кажутся нам устаревшими. Елизавета II поступила очень мудро, когда стала придавать огромное значение моде: она создала собственный стиль и ещё при жизни обеспечила себе вечную память потомков. Пока политики пытаются доказать свою значимость, выискивая этнические, религиозные и национальные причины, согласно которым власть должна принадлежать им, монархи давно поняли, что их судьба — воплощать, олицетворять. Соблюдая обычаи и ритуалы, венценосные особы из поколения в поколение передают память об истории, традициях и расколах. Без памяти обо всём этом гармония в обществе невозможна.