Дина Кравчек - Кто такие эмо и готы. Как родителям понять, куда «вляпался» их ребенок

3. Вы любите музеи и культурные центры?

4. Вы понимаете и любите читать Шекспира, Шелли, Браунинга или других сходных авторов не нуждаясь в прочтении комментариев?

5. Вы хорошо понимаете разницу между нигилизмом и экзистенционализмом?

6. Вы искренне получаете удовольствие от прослушивания музыки самых разных направлений?

7. Вы подлинно чувственная натура, глубоко осознающая цвет, вкус, обоняние и звук?

8. Вы не понимаете, почему люди тратят столько времени на просмотр телепрограмм?

9. Вы чувствуете себя неудобно, когда одеты с кем-то подобным образом?

10. Вы чувствуете себя комфортно, даже если вокруг нет никого, кто бы выглядел подобно вам?

11. Вы часто задаете себе вопрос «почему?» и находите на него интересные ответы?

12. Вы часто задаете себе вопрос «как?» и поступаете так, как считаете нужным?

13. Вы не отбрасываете что-либо лишь потому, что не понимаете это?

14. Вы формируете свое мнение о людях по их поступкам и действиям, а не потому как они выглядят?

15. Вы не боитесь непознанного?.

16. Вы не боитесь темноты?

Если молодой человек ответит утвердительно хотя бы на 16 пунктов, он может оказаться готом. Надо ли объяснять, что существует разница между переплавкой чугунного котла и чтением Шекспира?

Да, 38 пунктов смешны до колик, но страх-то у родителей есть. Они же слышали, что готы склонны к самоубийству. Конечно, и такое бывает. Найдется малолетний идиотик, резанет себя по венам, оставит предсмертную записку «Я иду к моему Властелину» или «Готы бессмертны». Если первая записка хотя бы довольно неопределенна, то вторая совершенно ясно намекает, что несчастный считал себя готом. И дело в шляпе. Завтра все будут знать, что готы склонны к суициду. Как-то со взрослым и умудренным двадцатью пятью годами жизни готом мы обсуждали эту суицидную тему. Долго, до пены у рта.

– У кого больше суицидов – у вас или у эмо?

– Вестимо, у эмо, – со смешком. – Готы бессмертны, если они не херки.

– А херки?

– А херки – это эмо, которые думают, что они готы.

– Ага, – говорю, – они самоубиваются, когда понимают, как ошибались…

– Точно. Как только поймут, хватаются за бритвочку, шарах по венам, а тут и мама идет.

– А если всерьез?

– А всерьез не бывает. Всерьез это у Мисумы. Японский менталитет. Заметила, у них даже эмо другие. Они эмоции из себя выдавливают. Трудно, наверно. По венам или живот взрезать им проще.

– А если жить не хочется, что делает гот?

– Обычно пьет. Потом смиряется. Потом остывает. Потом говорит: смерть нужно растить.

– А по венам?

– Дались тебе эти вены. Можно с крыши шагнуть. Можно в горах замерзнуть. Можно в машине разбиться. Только зачем? Мы, действительно, бессмертны и вернемся проживать себя заново.

– Бардо Тодол? [21]

– Воистину Бардо!

Нет, не желают нормальные готы резать вены, хотя дяди и тети отнесли готов к группе риска. Понятно, что внимание было обращено на «готиков», которые много о смерти рассуждают и шантажируют своих родителей обещаниями умереть. Единицы из них готовы выполнить обещанное. И между прочим, против этого есть лекарство – горькое, конечно, но радикальное.

Как-то раз, когда тринадцатилетний отрок, весь в черных кудрях и с летучей мышью в ухе, сообщил матери, что завтра же положит конец бессмысленному существованию, мать, сделав задумчивое лицо, предложила:

– Давай-ка, сходим лучше ко мне на работу.

И они сходили. В прозекторскую. Мама у него трудилась патологоанатомом. При виде первого же настоящего трупа герой позеленел и стал сползать на пол. Ему безжалостно сунули под нос нашатырь и довели экскурсию до логического конца. После экскурсии он только и смог пролепетать: «И я такой буду?» Мама заверила, что будет. Больше разговоров на тему смерти не было никогда. Великое дело – живой (простите, мертвый) пример! На не имеющего представления о том, как выглядит и пахнет настоящий труп, юного «готика» (а также эмо и сатаниста) это действует безотказно. Одно дело кинематографическая красавица, лежащая в гробу, с лицом бледным и прекрасным, другое – окровавленный кусок плоти, который недавно был человеком.

Многие подростки к выводу, что смерть все-таки не столь уж приятная вещь, приходят самостоятельно. Через личный опыт. О недоведенных до конца самоубийствах родители часто даже не догадываются, однако желание умереть присуще любому подростку, и все учатся его преодолевать. А чтобы преодолеть, бывает необходимо попробовать. Вот и пробуют, и первая проба становится последней. То есть, примерив имидж будущего мертвеца, подросток соображает наконец-то, что сам процесс очень неприятен.