Георгий Сидоров - Рок возомнивших себя богами

Вот она, та самая причина, которая заставляет нас, русских, до сих пор чувствовать себя не полноправными гражданами своей державы. Что же нам делать? Как изменить своё отношение и к власти, и к самим себе? Просто нам надо, наконец, понять и осознать, мы, русские, точнее русичи – и белорусы, и русы с Украины, и русины Карпат, являемся подлинными хозяевами гигантской и прекрасной страны, доставшейся нам от наших великих предков. Не кремлёвская власть, а мы – хозяева своей земли. Каждый из нас обязан выкорчевать вбитое в наше сознание чувство непричастности к происходящему в России. Надо научиться любому из нас чувствовать себя гражданином великой страны, её строителем и хранителем. Не червём, паразитирующим на её богатствах, а Человеком с большой буквы. Но одного чувства гражданственности для современной эпохи, в период возрождения нашей державы, мало. Пора каждому русскому человеку, кроме чувства гражданского долга перед Родиной, развить в себе чувство государственника. Не важно, где ты живёшь, и на какой службе находишься, – ты обязан видеть реальность глазами управленца и патриота. Понятно, что это не легко и требует громадных психоэмоциональных затрат, но это необходимо каждому русскому. Только тогда появится желание пойти во власть и помочь своему народу одержать верх над окружающей нас несправедливостью. Другими словами, пришло время вернуть в коллективное сознание нашего народа те высокие чувства, которые несколько веков назад нашим врагам удалось из нас, русских, вытравить. Но возрождение гражданственности тесно связано с проявлением в человеке чувства воинского долга перед Родиной. Иначе говоря, каждый россиянин, занимаясь перестройкой своей психики, автоматически перековывает себя в созидателя и воина. Но нашим Российским либералам граждане-государственники и воины не нужны. Им подавай живые батарейки – потребителей-обывателей, людей с рабской индивидуализированной психикой. Подобные для рыночной экономики нужны как воздух. Пора бы понять, что время рынка подходит к концу, на смену ему идёт экономика другого порядка. Следовательно, наступает конец и человеку-батарейке. Новая эпоха требует другого человека: гражданина, государственника, творца. Если на Западе подобные люди, под воздействием Библейского проекта и либерально-демократической идеологии, давно выродились, то у нас в России этого не произошло.

Несмотря на Никонианскую реформу, вопреки реформам Петра I, несмотря на пресс крепостного права, на революцию, гражданскую и мировую войну, несмотря на перестройку и капитализацию, наш народ в рабов-потребителей и жалких обывателей до конца так и не превратился. Почему? Да потому что стоило нашему президенту начать нужные России реформы, как он тут же получил мощную поддержку народа. Последние события с присоединением к России Крыма показали всему миру, что российский обыватель подлинным обывателем никогда не был. Миллионы людей до сих пор поздравляют друг друга с победой, желают Владимиру Владимировичу Путину и всей его команде доброго здоровья и готовы, по малейшему его намёку, встать на защиту украинских братьев от фашиствующих бандеровцев. Вот оно, и чувство гражданственности, и государственный взгляд на политику. Жаль, что Владимир Владимирович в полной мере не знает об этой народной поддержке. Если бы чувствовал, как относится к его реформам народ, он бы не слушал суфлёров-либеройдов о том, что «гражданам России нельзя давать в руки короткоствол, иначе они перестреляют друг друга». С чего бы это? Мы что, нация умалишённых? Дегенератов и психопатов у нас куда меньше, чем в Прибалтике или Молдавии. Но и там, и там короткоствол разрешён.

Те, кто изо всех сил тормозит в России закон о короткостволе, хорошо знают что никто никого расстреливать у нас не будет. Доказательством тому служит наличие в нашей стране огромного количества охотничьего оружия, в том числе и нарезного. Но охотники друг друга ни в городах, ни в лесу почему-то не расстреливают. Значит, у большинства нашего народа с головой в порядке. Следовательно, можно не бояться и за короткоствол. Давно известно, что он является, прежде всего, оружием защиты, к тому же в ближнем бою. Если так, то от кого он может защитить гражданина? Понятное дело, от распоясавшихся уголовников, от кого же ещё? Как известно, на криминальные элементы закон не распространяется. Они имеют в своём распоряжении и короткостволы, и другие виды оружия. К тому же, от возмездия честных людей их защищает 139-я статья «О пределе необходимой обороны». Если законопослушный гражданин, защищаясь, нанесёт напавшему на него, серьёзные увечья или, не дай Бог его убьёт, то его непременно будут судить. Теперь понятно, почему в России запрещён короткоствол? С одной стороны, честный человек перед напавшим на него преступником должен быть безоружным, с другой если ему повезёт, и он сможет себя защитить, то ему за это грозит срок. Кое-кому может показаться, что политика нашего государства нацелена на прореживание в России нормальных людей и на сохранение преступности как средства управления рабами обывателями. В какой-то мере это так, либерал-демократам уголовники нужны как воздух, иначе обыватель перестанет уважать «защищающее» его государство, которое заботится больше не о нём, а о преступниках. Но это только видимая часть айсберга. Невидимая подводная часть намного серьёзней: и 139-я статья, и запрет на короткоствол, представляют собой единую, связанную между собой цепь. Настолько крепкую, что даже Иосифу Виссарионовичу Сталину не удалось от неё избавиться. Дело в том, что пресловутая 139-я статья «О пределе необходимой обороны» была утверждена троцкистами в 1926 году, и с тех времён российские масоны во власти её свято берегут. Единственное, что попытался сделать Иосиф Виссарионович, так это дать короткоствол и другое оружие своим соотечественникам, совершая это в обход закона. По его инициативе героев фронтовиков награждали именным оружием, в основном трофейными немецкими пистолетами. Позднее, гражданам СССР было разрешено безо всяких документов приобретать малокалиберные винтовки и охотничьи ружья, и никто никого в СССР ни на улицах городов, ни в охотугодьях не расстреливал, хотя у наших граждан после войны собрались сотни тысяч одних только пистолетов.