Сьюзан Грубар - Иуда - предатель или жертва?

Созданный Клоптоком образ Иуды и в особенности его «попытки заставить Иисуса взять на себя роль мессианского вождя, чему Тот противится», анализирует Клаук (Klauck, 24).

См.: Oppermann.

Гитлер использовал и католических, и протестантских церковных лидеров, но, судя по некоторым из его речей, он считал, что «все религии одинаковы… У них нет будущего». В той речи, где появляется это высказывание, Гитлер отвергает попытки увидеть в Христе арийца: «Будь то Ветхий, будь то Новый Завет, или просто изречения Иисуса согласно Хьюстону Стюарту Чэмберлену — это все старый еврейский обман. Он не принесет нам свободы» (цитируется Хэдом; см.: Head, 68). Недавно изданная книга Джеффри Херфа являет собой прекрасный образец аналитического исследования пропагандистских газет, книг, плакатов, речей и законодательных актов в контексте нацистского мифа о международном еврейском заговоре — мифа, не зиждившегося на христианской иконографии. Отнюдь не немногие нацистсткие лидеры напоминали Мартина Бормана, утверждая превосходство национал-социализма над христианством, опороченного в их глазах своими иудейскими истоками.

Клейн обсуждает эту теологическую тему в Германии до, во время и после Холокоста (Klein, 92-126).

Намек на Иуду содержит послевоенный роман Ежи Косинского «Раскрашенная птица» (1965) [J. Kosiński, The Painted Bird], в которой описываются страдания мальчика, брошенного во время Холокоста, а затем подвергающегося истязаниям садиста-фермера и его грозного пса по кличке Иуда. «Образцовая жертва», десятилетний ребенок, подвешенный на двух крюках, закрепленных в потолочных балках фермерского дома, испытывает неимоверный ужас, чувствуя себя добычей для злобного Иуды: «Почему он подвесил меня? Неужели он и вправду думал, что пес убьет меня, хотя ему самому не удавалось это сделать столько раз?» (134). Мальчик оказывается жертвой крестьянина и его пса, кличка которого намекает на сюрреалистическое перевоплощение предателя.

Декманн описывает газету «Voelkische Beobachter» (Dieckmann, 16).

Цитирующий поэму Декманн указывает, что в ней появление Иуды и победа в Германии соотносится с сжиганием, мучениями и убийствами людей (Dieckmann, 17), ужасной угрозе которых надлежит противостоять.

Плавный переход одной сцены в фильме в изображение следующей сцены, при котором яркость изображения постепенно снижается и одновременно высветляется, как бы «наплывает», следующая сцена. — Прим. пер.

Судя по отчетам и другим свидетельствам, этот фильм был показан эссесовцам до того, как те предприняли различные кампании по геноциду, а местному оккупированному населению до того, как начались нацистские «акции» против евреев. Дискуссии об этом фильме приводятся в Schulte-Sasse (47-91), а также у Фридмана (Friedman, 120) и Клоца (Klotz, 97). Вейнштайн видит в «Еврее Зюссе» иллюстрацию концепции антисемитизма.

Гитлер продолжает свое предостережение: «С сатанинской радостью на лице, черноволосый еврейский юноша поджидает в засаде ничего не подозревающую девушку, которую он оскверняет своей кровью», уподобляя сексуальных еврейских хищников черным насильникам: «Именно евреи и никто иной приводили негров на землю Рейна, всегда с одним тайным умыслом и ясной целью уничтожить ненавистную белую расу, наплодив бастрюков-полукровок, низвергнув ее с культурных и политических высот и подняв себя до хозяина» (325).

Фридманн видит в Леви «неассимилировавшего двойника в его естественном состоянии», считая «замаскировавшегося еврея» аллегориями «двух стадий социальной интеграции» (Friedman, 123).

Клер Сиско Кинг указывает, что «в отличие от такого приема, как быстрая смена кадров, наплыв не означает “полный разрыв”, а, напротив, воплощает то, что [Юлия] Крис-тева называет “промежуточным, двусмысленным тоном”» (King, 24).

«Вампиризм» евреев обсуждает Клоц (Klotz, 100). См. также: Schulte-Sasse (62); King (27).

Как в антисемитской пропаганде, например, в злополучной подделке, известной под названием «Протоколы сионских мудрецов» (опубликованной в 1903 и 1905 гг. и переизданной, как «один из священных текстов национал-социализма»), еврей Зюсс действует, исходя из допущения, что для евреев в целом необходимо «подмывать веру, вырвать из умов GOYIM — самый принцип божества и духа — и заменить его арифметическими вычислениями и материальными потребностями» (Bernstein x, 307-308).