Джерри Бутлер - Непристойный талант, или Исповедь мужчины-порнозвезды

Для меня оргазмы, как деньги. Я задерживал свои оргазмы, сохраняя их до лучшего времени. Мой отец учил меня разумно относиться к деньгам и тратам. Пока я был ребенком, фантазии были моими оргазмами. (Когда я стал актером порно, то на самом деле высшая точка моего наслаждения превращалась в доллары и центы.) Мастурбация стала моим созданием, моей частной жизнью, моим обожаемым дополнением. Позже в моей частной жизни появилось еще одно дополнение: кокаин. Он стал второй стадией в моих фантазиях о женщинах из журналов или о тех женщинах, которых я знал, но без плотских проблем. Сколько раз я достигал оргазма на кокаине, представляя себя женщиной, пытаясь почувствовать то, что может чувствовать женщина. Вдыхание кокаина — это был мой способ погрузиться в разные измерения, без обязательств, без возможности быть пойманным. Мы все представляем себя копами или разбойниками, но на самом деле банков не грабим. Это просто игра.

Будучи ребенком, я переживал, как женщины посмотрят на мастурбацию. Я думал, не сделает ли это меня голубым. Когда мне было 8 лет, я рассказал об этом моему другу Скотту. Он сказал, что если, когда я балдею, я чувствую себя женщиной, это значит, что я гей. И с этого времени, я представлял только себя (или другого парня), имеющего женщину. Долгое время это для меня был действительно пунктик.

Не хочу создать у вас впечатление, что я мастурбировал все детство напролет. Я также играл в хоккей. Мой отец был большим энтузиастом хоккея, он посещал Медисон Сквер Гарден с восьми лет, именно он привел меня в хоккей, который вскоре стал моей настоящей страстью. Однажды он взял меня в магазин игрушек Thrifty’s Toy Shop на Ностранд Авеню, находящийся сразу за Whoops, магазином женской одежды. Две О в названии магазина были изображены как глаза и они были снабжены длинными, сексуальными ресницами. Эти огромные, дерзкие глаза, казалось, всегда смотрели на меня. И, конечно, одно только название уже возбуждало меня! В магазине мой отец купил мне деревянную хоккейную клюшку. Этой ночью я спал вместе с ней и долго потом выковыривал занозы из моей промежности. Я стер всю краску за одну ночь! Представляете, чтобы я сделал с женщиной?

Я вспоминаю, как ходил в супермаркеты с моей матерью и, по некоторым причинам, представлял себя подпрыгивающим и кувыркающимся. Представляя себя в разных положениях, я действительно чувствовал себя кувыркающимся. Это чувство было таким сильным, что все тело будто становилось пенисом и я достигал оргазма. Другая ощущаемая фантазия — я представлял себя футбольным игроком, бегущим к линии ворот. Меня будто бы окружала толпа людей и не имело значение, мужчины это или женщины. Самое главное было почувствовать давление тел, любых тел. Они хватали теня, трогали, тискали, толкали, шлепали и ударяли. Я всегда старался как-то увернуться и приземлиться. Это было то же самое тотальное чувство превосходства, которое я получал от оргазма. Позже, меня охватило то же самое ощущение на съемках фильмов для взрослых. Запуская себя в кухонный комбайн, так я это называю, я всегда так или иначе умел убегать прежде, чем наступала эякуляция.

Я никогда не чувствовал, что мой отец доволен мной. Он рисовал для меня прекрасные перспективы, но всегда забывал опустить кисть в краски. Таким образом, он делал мне замечательные предложения, но никогда не помогал мне следовать им и даже не обращал внимание на то хорошее, что делал я. Например, если я 40 минут играл в большой хоккей, он задерживался на той минуте, которая все портила. Вспоминаю, когда появился фильм Чака Винсента «Соседки» (Roommates) в 1982. Я играл очень тонкую, характерную роль, парня по имени Эдди, который думал, что он гей. Эдди работал официантом, одновременно пытаясь стать актером. Совсем как я, потому, что я все еще обслуживал столики на Кони Айленде у Натана. Когда мой отец увидел фильм, все что он сделал, так это указал на мои промахи. В этом отношении мы такие разные. Я всегда ищу положительные стороны вещей и если есть хоть маленький огонек в туннеле — я увижу его… даже если вокруг темнота. Всегда может быть хуже. Например, во мне много лени, но я не настолько ленив, как мог бы быть. Я не боец, но могу им быть. Я не «легальный» актер, но чертовски хорош, если постараюсь.

Уже в 13 лет у меня была мечта. Я хотел быть профессиональным хоккеистом, потому что считал, что этого хочет мой отец. Я хотел быть «настоящим мужчиной». Я регулярно обследовал свою грудь на наличие волос. Идеал, к которому я стремился — стать «мачо». Все, о чем я заботился в своей жизни, так это стать крутым, мужественным, накачать каждую часть своего тела как можно больше. Мне было обидно, что мой пенис не такой большой, как у некоторых ребят из хоккейной команды. Я обычно приходил на игру полностью одетым и они не могли меня видеть. Я старался не принимать душ вместе с ними. Я снимал защитные трусы, когда никто не видел.