Бен Чу - Мифы о Китае - все, что вы знали о самой многонаселенной стране мира, – неправда!

Если можно считать правомерной идею «непрерывности» двухтысячелетней политической истории Китая, почему бы не применить этот принцип и к европейской истории того же периода? Теоретически можно говорить о продолжающейся двухтысячелетней европейской цивилизации, ведущей свою историю от времен императорского Рима через Священную Римскую империю к сегодняшнему Европейскому союзу. Если культура, а не политика является связующим элементом, определяющим непрерывность, то можно сказать, что европейские страны разделяют философское наследие Древней Греции, а также христианство, Ренессанс и, наконец, Просвещение. Конечно, это означает игнорирование периода раннего Средневековья, Столетней и Тридцатилетней войн, а также двух сокрушительных войн двадцатого столетия. Не стоит и говорить о нелепости подобной «забывчивости». Тем не менее, подчеркивая «непрерывность» истории Китая, мы совершаем подобную же смехотворную ошибку. Бесчисленные катастрофические крушения китайской государственности, начиная от враждующих княжеств времен Конфуция и до сражающихся за власть военных диктаторов начала двадцатого века, воспринимаются не более чем подстрочными примечаниями к нашему уже сложившемуся представлению об истории страны.

А что можно сказать о герметичности китайской культуры, об утверждении, что страна осталась практически невосприимчивой к влияниям извне? Ну что ж, с этим можно поспорить, посмотрев на буфет в доме моего двоюродного деда в Гуанчжоу. На верхней крышке буфета восседает фарфоровая фигура бритоголового мужчины с благосклонной улыбкой и огромным, выставленным на всеобщее обозрение голым животом. Маленькие ребятишки весело карабкаются вверх по его дородному телу. Родственники объяснили мне, что этот прелестник, известный как «то чай фат», что означает «множество детей приносят счастье», привлекает в дом процветание и изобилие.

Пузатый человек — персонаж китайского народного предания десятого века о монахе из провинции, носящей в наши дни название Чжэцзян, который всю жизнь творил небольшие чудеса, а на смертном одре, согласно легенде, открыл, что является реинкарнацией Будды. Сегодня изображения смеющегося Будды можно встретить в Китае повсеместно. Настоящий же Будда, как известно, родился не в Китае.

Первая встреча китайцев с иноземной религией под названием буддизм произошла в первом веке н. э. Из Индии буддизм распространился на северо-запад, на территорию современных Пакистана и Афганистана. Китайцы познакомились с ним через торговые контакты с купцами из Центральной Азии на Великом шелковом пути. Сиддхартха Гаутама Будда, индийский принц, ставший аскетом и отшельником, жил в шестом веке до Рождества Христова. Согласно его учению, существует путь, следуя которому можно достичь полного внутреннего покоя и просветления. Это обещание духовного освобождения от беспокойного и жестокого мира вокруг привлекало китайцев, живших в бурлящей атмосфере междоусобиц и раздоров периода раздробленности империи.

Для перевода священных буддийских текстов с санскрита китайцы использовали терминологию, заимствованную из местной религии — даосизма, некоторые идеи которого перекликались с новым учением. Это послужило поводом для утверждений, что буддизм не оказал сколько-нибудь значительного влияния на воспринявшую его нацию, а скорее сам преобразовался в соответствии с китайской культурной традицией. Однако подобные утверждения игнорируют очевидный факт: буддийское учение стало вызовом для доминирующей конфуцианской религии. Среди конфуцианских традиционных ценностей главное место отводится семье. Человек наиболее полно выражает себя, оплакивая родителей. Бездетность рассматривается как измена предкам. Буддизм, по контрасту, предлагает полное освобождение от семейных уз, монахи обязаны соблюдать обет безбрачия.

И это далеко не единственное противоречие. Согласно Конфуцию, созерцание, не подкрепленное приобретением знаний, бесполезно. «Однажды я провел в размышлениях целый день, не принимая пищи, и я также предавался мыслям всю ночь, не ложась спать, но затем я обнаружил, что это мне ничего не дало, — говорит он. — Я провел бы время с гораздо большей пользой, посвятив его учению». Буддизм, напротив, в качестве пути к просветлению рекомендует единственно медитацию. Можно с большой долей вероятности предположить, что пути Будды и Конфуция никогда не пересекались.