Сергей Глезеров - Вокруг Петербурга. Заметки наблюдателя

С конца 1921 года или с начала 1922 расстрелы в Ковалевском лесу уже не производились. Правда, к концу 1920-х годов территория вновь стала использоваться для этих целей, но речь шла о совсем другом месте, расположенном в глубине полигона, – урочище Койранкангас. И все равно это место знали люди, потому что недалеко было несколько финских деревень, и одна из них находилась на возвышенности. В конце 80-х годов ее жители подробно описывали то, что видели. Поисковые работы там шли здесь очень трудно, но в 2002 году увенчались успехом.

Расстрельная яма в Ковалевском лесу, отмеченная памятным знаком. Фото автора, октябрь 2010 года

Памятный крест в символической «точке Лукницкого». Фото автора, октябрь 2010 года

За прошедшие десять лет в Ковалевском лесу усилиями «Мемориала» оформлена мемориальная зона, отмечена одна из могил, установлен памятный крест. Здесь каждый год проводятся памятные акции 5 сентября – в годовщину дню начала «красного террора». Со временем мемориальная зона стала приобретать все более народный характер: здесь появились православные иконы, прославляющие священномучеников, пострадавших в 1920-х и в 1930-х годах.

В 2008 году НИЦ «Мемориал» выступил с инициативой создания в Ковалевском лесу, между «Цветком жизни» и рекой Лубьей, Парка памяти и мемориального комплекса с музейной экспозицией и информационным центром. Музей будет иметь всероссийский характер: он будет посвящен жертвам тоталитарного режима не только в Петрограде – Ленинграде и Ленинградской области, но и во всей стране.

Организаторы проекта уверены, что им удастся осуществить дело, столь нужное для общества. Тем более что в поддержку создания в стране подобных музеев выступали и руководители страны. Так, президент России Дмитрий Медведев в своем выступлении 30 октября 2009 года, в День памяти жертв политических репрессий, отметил: «Я убежден, что память о национальных трагедиях так же священна, как память о победах. И чрезвычайно важно, чтобы молодые люди обладали не только историческими знаниями, но и гражданскими чувствами. Были способны эмоционально сопереживать одной из величайших трагедий в истории России…

До сих пор можно слышать, что эти многочисленные жертвы были оправданы некими высшими государственными целями. Я убежден, что никакое развитие страны, никакие ее успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь. Ничто не может ставиться выше ценности человеческой жизни. И репрессиям нет оправданий. Нам нужны такие музейно-мемориальные центры, которые будут передавать память о пережитом – из поколения в поколение».

…Неприметный КПП на Дороге жизни, невдалеке от Приютинской усадьбы, шлагбаум, и мы оказываемся на практически прямой, как стрела, асфальтовой дороге, ведущей вглубь Ржевского артиллерийского полигона. На нашем пути – еще два КПП, со шлагбаумами и грозными табличками «Запретная зона» и «Стой, стреляют! Проход, проезд запрещен».

Миновав последний заслон, мы все дальше и дальше едем вглубь полигона. С обеих сторон – лес, кустарник, болота. Места довольно унылые. Здесь, действительно, редко ступает нога человека…

Мы – в урочище Койранкангас. Ныне эта территория – между Всеволожском и Токсово. Вот и остановка – небольшой памятный крест в лесу. На сосне – самодельный плакат: «На этом месте в 1930-е годы были расстреляны тысячи людей. Не тревожьте их могилы!». Вокруг – странные провалы в земле, опять-таки самодельные таблички: «Место расстрела».

О том, что где-то между Токсово и Всеволожском есть страшное место Койранкангас, где производились массовые казни в 1920-х и в 1930-х годах, известно уже довольно давно. Смутные намеки появились еще когда в конце 1980-х годов «Мемориал» искал места захоронений. Но документов не было. Нет их и сейчас. Поэтому до сих пор Койранкангас, в отличие от Левашовской пустоши, не имеет официального статуса мемориального кладбища. Нет данных и о количестве погребенных там. Предполагают, что всего на полигоне (включая и Ковалевский лес) может лежать от 20 до 30 тысяч человек.

Единственное, что пока есть, – это воспоминания местных жителей, не верить которым нет никаких оснований. Неподалеку, на высокой горе, до 1940 года находилась деревня ингерманландских финнов Киурумяки.