Сергей Парамонов - История руссов. Варяги и русская государственность

Однако прежде чем приступить к тексту, отметим, что некоторые ученые все же оценивали его совершенно иначе. Например, Михаил Юлианович Брайчевский (1924–2001), украинский историк и археолог, доктор исторических наук, почетный профессор Киево-Могилянской академии, специализировавшийся по ранней истории восточных славян, писал в книге «Утверждение христианства на Руси» (1988): «Бандуриева легенда представляет собой исключительно важный, можно сказать уникальный, документ, который отразил удивительное переплетение исторических тенденций и идеологических концепций. Его значение выходит далеко за рамки самого произведения, так как помогает объяснению и интерпретации многих других источников» [178]. М. Ю. Брайчевский имел в виду другие, косвенные свидетельства (в том числе летописные) о более ранней христианизации Руси, выдвигая, в сущности, те же аргументы, что и Сергей Лесной. Брайчевский точно так же обращается к сообщениям арабских историков и к «Истории Российской» В. Н. Татищева, отстаивая высокую источниковедческую ценность его работ и особую значимость Иоакимовской летописи. Так что умозаключения историка-любителя Сергея Лесного (он и сам определяет себя именно так), при всей их эмоциональности и публицистичности, на поверку оказываются весьма близки непредвзятым выводам академической науки. И это побуждает с особым вниманием отнестись к тому тексту, который он счел необходимым воспроизвести в своей «Истории руссов».

(Перевод Е. Лазарева)

Поелику божественное и преблагое блаженное благосердие истинного Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа всегда и везде во всем благодетельствует нам по своей благости и исполняет все наши хотения, то надлежит, чтобы и мы, многое ли, малое ли знаем подлинно благое, не молчали о нем, но наивозможно громко обнародовали и возвещали, дабы божественное благосердие Бога и несравненное благоутробие, которое не хочет смерти грешников, но всегда принимает обращение, более возбуждало удивления и было возвеличаемо. Итак, достойно, чтобы и мы предложили повествование и сказали отчасти, как безчисленный народ Росов [179]познал истинное благочестие и сподобился божественной бани [180]и крещения.

Начальствовали над помянутым народом в продолжение немалых времен многие и великие начальники, прозвания которых не до́лжно нам исчислять по причине безчисленного множества имен их. По прошествии же многих времен начальствовал над ними и некоторый начальник по имени Владимир, умом и смыслом весьма много превосходивший прежних [181]. Итак, он, сидя сам с собою (наедине), часто весьма дивился и недоумевал, видя тьмочисленный и великий народ оный преклоняющимся туда и сюда и упорствующим ради учения и служения их чтилища (?), поелику одни лобызали и чтили (веру) Евреев как величайшую и древнюю, а другие ублажали веру Персов и к ней прилеплялись, и другие — веру Сирийцев, и иные — веру Агарян [182]. И было во всех сих величайшее смешение и любопрение об их учении и вере. Итак, видя и слыша толикий раздор и великое и многообразное смешение оного безчисленного народа, остросмысленный и великоумный начальник, которому была вверена власть над ними, поражался и недоумевал и не знал, как и быть. В один день, выбрав благоприятное время, призывает к себе преимуществовавших разумом и опытностию и допытывается у них, как народ их погрязает в весьма многих верах и учениях, и искал узнать обстоятельно лучшее из сих, дабы он и сам избрал это. Когда услышали это, то некоторые из них, ответив начальнику их великому королю (πρὸς τὴν μέγαν ρῆγαν) [183], сказали: «Мы, сиятельнейший и досточтимый начальник наш, державный господин, не можем хорошо сказать того, кто из всех нас правильно мыслит и лучше других богочтит, только то (знаем), что во всей вселенной два суть места пренаилучшие, из которых одно называется Римом, а другое Константинополем, почему и полагаем, что в них одних истинное и правое богопочтение». Услышав это, великий оных и многоразумный начальник опять спрашивал: «Скажите вы, и как же можем мы узнать это обстоятельным образом и удостовериться?» Они же сказали ему: «Если хочешь узнать достоверное и истинное, то из всех нас, которые под твоей рукой, избери четырех мужей из лучших, которые острее других и опытностью, и разумом, и их пошли в Рим, и они, все тамошнее хорошо высмотрев и испытав, пусть опять придут к нам, и мы, услышав от них достоверную и чистую истину, уразумеем, и тогда да будет то, что прикажешь». И они сказали это начальнику их.