Петр Романов - Россия и Запад на качелях истории. От Павла I до Александра II

Немалую поддержку Линкольну оказал и поход к берегам США в 1863 году русской эскадры. Поход полностью отвечал интересам как США, так и России. Американцы видели в русском флоте, расположившемся у американского берега, дополнительную гарантию того, что Англия и Франция не осмелятся вмешаться в спор Севера и Юга. А русские рассматривали американские порты как прекрасную базу для возможных военных действий против англичан в случае, если конфликт между Петербургом и Лондоном выльется в прямое военное столкновение.

Печальная судьба Черноморского флота, уничтоженного во время Крымской войны, заставила Петербург пересмотреть свою военно-морскую доктрину. Один из тогдашних русских специалистов заметил:

Прошлая война подтвердила… что самая ложная… из всех идей сбережения флота есть необходимость спрятать его: военные суда сберегаются в море, учатся в сражениях.

Решение о переброске русского флота к американским берегам принималось совместно Александром II, руководством МИДа и Морского ведомства в обстановке полной секретности. Как свидетельствуют документы, перед флотом были поставлены следующие задачи. Во-первых, создать угрозу торговому судоходству вероятных противников – Англии и Франции, чтобы оказать давление на партнеров по переговорам. Во-вторых, открыто продемонстрировать поддержку правительства Линкольна и снизить риск европейской интервенции на Американском континенте. И в-третьих, в случае начала военных действий нанести удар по морским коммуникациям Англии.

Сама переброска русской эскадры в США проходила тайно. Даже командиры кораблей о целях плавания узнали лишь в самый последний момент. Инструкция Морского ведомства требовала «следовать к берегам Северо-Американских Штатов, не заходя на пути ни в какой порт». Впервые в истории русского флота, чтобы обеспечить секретность операции, заправку боевых кораблей осуществляли на ходу с грузовых судов.

Поскольку оперативной связи с Петербургом не было, в случае войны инструкция требовала лишь «действовать всеми возможными средствами, нанося наичувствительнейший вред неприятельской торговле» и «не стесняться данными наставлениями», то есть максимально проявлять инициативу.

Операцию по переброске военных кораблей русские провели блестяще, появление флота у берегов США оказалось совершенно неожиданным для Парижа и Лондона и произвело именно тот эффект, на который рассчитывали в Петербурге.

Что касается приема, оказанного русским морякам в США, то он оказался без преувеличения восторженным как со стороны американских политиков, так и со стороны простых американцев. На прибытие русских моряков отреагировала даже мода. Пресса писала:

Непременной принадлежностью женского туалета в Нью-Йорке были пуговицы с русских сюртуков, кокарды с фуражек, гардемаринские якоря на головных уборах и аксельбанты в бальных платьях.

Русский флот покинул американские порты лишь тогда, когда напряженная политическая ситуация разрядилась.

Кстати сказать, идею передислокации русского флота к американским берегам в период политического кризиса Россия использовала в дальнейшем неоднократно. Так поступили в 1871 году, когда в Петербурге опасались обострения ситуации в связи с пересмотром Россией итогов Крымской войны, а затем и в 1876 году, в преддверии войны с Турцией. Каждый раз американцы оказывали русским морякам самый теплый прием.

В разгар войны между Севером и Югом государственный секретарь США Уильям Сьюард искренне благодарил русское правительство:

Я уверен, что настоящее несчастное междоусобие окончится полным и прочным восстановление Союза, а тогда человечество окажет глубокое сочувствие и удивление той правдивости, постоянству и разумности, с которыми Император Всероссийский содействовал столь великому результату своими советами и влиянием… Взаимное доверие и дружба между республиканским правительством на западе и великой, благотворной монархией на востоке – доставят новые важные гарантии мира, порядка и свободы всем народам.

Позже, во время польского восстания, когда трудно приходилось уже Петербургу, США отблагодарили русских тем, что категорически отказались участвовать в «дипломатическом походе» Запада на Россию. Теперь уже канцлер Горчаков писал американцам:

Федеральное правительство дало… пример прямодушия и честности, от которого может только возрасти уважение, питаемое нашим августейшим государем к американскому народу.